Но это правило работает лишь на физическое воплощение. Любой человек, засыпая, попадает в калейдоскоп, пусть и в качестве путника. Так что осознав, что нахожусь во сне, я одним махом разрушил его, даже не разбираясь, куда попал.

Врум тоже был здесь, хоть я его и не чувствовал, но мог видеть.

— Паршивая ситуевина, да, дружище?

— Врум-врум.

— Ну, я же не думал, что у них блокиратор с собой будет. Я-то рассчитывал, что там какая-то мелкая шпана нас встретит. Кто же знал, что все так серьезно?

— Врум-врум.

— Ой, все.

Я зажмурился и попытался проснуться. Но стоило мне открыть глаза, как я понял, что просто окончательно развалил сон. Проблема отключки в том, что проснуться просто так не получится. Хотя после удара должно было пройти некоторое время, прежде чем я войду в нужную фазу и смогу попасть в калейдоскоп.

Я прошел к какой-то двери, открыл ее и шагнул на знакомую площадь. Сразу направился к любимому дереву с обломанной веткой.

— Надо немного подумать, а затем снова попытаться проснуться. Чем раньше очнусь, тем больше смогу предпринять.

— И это твой якорь? — раздался голос из-за спины. — Ну и банальщина. Ты первокурсник что ли?

Я медленно обернулся и посмотрел на говорившего. Это был мужчина в дорогом черном фраке, с пышными усами и сраным пенсне на глазу. Господи, я такого вычурного и спесивого наряда не видел за все два с лишним года в этом мире. Пенсне, блин.

— Ты еще кто? И как ты проник в мой якорь? — в моих руках появились мечи.

— Точно студиоз, — вздохнул непрошенный гость. — И якорь примитивный. Я пришел посмотреть твои сны, а заодно допросить тебя. Чувствую, это будет крайне скучно.

Он взмахнул рукой и все двери вокруг исчезли. Следом начали обваливаться стены, а вокруг нас закружили картинки тех снов, которые я посещал и привязал к якорю.

— Любишь войны или просто пытаешься найти себе боевое сновидение? — усмехнулся пришлый, разглядывая поля сражений.

А я не мог ничего ответить, потому что якорь был привязан к моему источнику. И сейчас этот ублюдок разрушал его. Даже во сне до меня доносились отголоски боли из реального мира. Меня корежило и крутило прямо под деревом.

— Так, значит ты студиоз, первый или второй курс, судя по всему, с боевого факультета. Почему я не вижу связи с твоим сновидением? Ты расторг договор? Поэтому тебя отчислили? Или тебя отчислили и забрали сновидение обратно? И что ты делаешь в моем городе.

— Прекрати, — прошептал я.

— Брось, ты незаконно проникаешь на мою территорию, изволь удовлетворить любопытство старика. У нас не так много времени, благо тебя взяла городская стража. Но скоро прибудут эти стервятники из гильдии Стражей Снов, так что наша милая беседа скоро закончится.

— Я тебе глаза выковыряю, — прокряхтел я, чувствуя, как якорь разрушается.

— А что это там за запечатанной дверью? — улыбнулся мужчина. — Прячешь там грязные секретики, да? — он усмехнулся в усы. — Зачем тебе запечатывать сон в собственном якоре?

— Не надо, — ужаснулся я.

Но было поздно. Напомаженный ублюдок взмахнул рукой, распоряжаясь в моем якоре, как у себя дома. Очередная стена пошла трещинами. Из кладки вылетело несколько камней, и на площадь потекла черная мутная жижа.

Дверь задрожала и разлетелась на мелкие щепки, а черная маслянистая жижа хлынула одним сплошным потоком, топя площадь в Скверне.

Глава 9. Думаю, жить будет. Или нет. Мне насрать

Оскверненный сон, это не то же самое, что оскверненное чудище наяву.