Стен больше не было, теперь кусочек площади находился прямо посреди масштабного боя. Притянутые сюда сны окружали нас со всех сторон. Я увидел одновременно три солнца, четыре луны, горы, холмы, поля, степь и даже одну пустыню. Все находилось вокруг нас, разные сны сплелись вокруг разрушающегося якоря, но через несколько мгновений они вновь разойдутся, когда узлы окончательно развяжутся.

Но проблема моего противника в том, что мы с ним были чужими для всех этих снов. И все они защищались от нас. Практически в то же мгновение, как рухнули стены, в нас полетели стрелы, болты, копья, заклинания и самое вкусное — тяжелые камни, пущенные осадными орудиями.

Волна скверны неслась в мою сторону, омывая ледяную сферу. Я видел испуганное лицо противника с его сраным пенсне, даже сквозь толщу льда.

Очень хотелось помахать ему ручкой или дождаться, как здоровенный обломок скалы, пущенный катапультой, разобьет к чертям его хрупкую скорлупу. Но, к сожалению, мы оба на прицеле, а я так категорически не хочу касаться Скверны.

Поэтому я просто закрыл глаза и открыл их уже наяву. Снова закрыл и прислушался к ощущениям в источнике. Прошло несколько мгновений, прежде чем меня разорвало изнутри болью. Все тело горело, а я бился в судороге, даже не понимая, кто я и где нахожусь. Так вот он какой, откат за разрушенный якорь.

Разрушение конструкта, привязанного к собственной душе, не могло пройти безболезненно. Но я не думал, что все будет настолько плохо. Надеюсь, мой оппонент пробыл там достаточно и успел хлебнуть водички.

И тут же услышал протяжный стон. Такой звук издают люди, когда им невыносимо больно. Стон, плавно переходящий в скулеж, когда человек начинает захлебываться слезами. Мое лицо невольно растянулось в улыбке, и я открыл глаза.

Знакомый антураж. Немного просторней, больше света, меньше плесени на стенах и грязи по углам. Но в целом, не узнать Эдейские казематы трудно. Что тут, что в Веритасе, все одно и то же. Только в этот раз я не висел на стене, а был прикован к массивному деревянному креслу.

В голове было мутно, судя по всему, меня чем-то накачали, чтобы не проснулся. Потому мой дар сработал не сразу. Зато они сняли блокиратор, что было ошибкой. Скорей всего это было необходимо, чтобы залезть в мой якорь.

Осмотревшись внимательней, увидел стол, заваленный моими вещами, еще пару таких же, судя по всему с пыточными инструментами. Возле стены стояла разогретая печь, в которой уже нагревались некоторые из тех самых инструментов.

А в центре комнаты валялся на полу знакомый ублюдок в черном фраке. И стонал как раз он. Выглядел он куда старше, чем во сне, но это нормально. Многие представляют себя моложе и симпатичней, когда спят.

Единственная дверь, располагавшаяся прямо напротив моего кресла, начала открываться. С лязгом и скрежетом давно не смазываемых петель. Я же просто уронил голову на грудь, как и полагается спящему пленнику.

— Мастер Луи, — закричал вошедший. — Несите блокиратор, позовите целителя! Мастер без сознания.

Послышался топот тяжелых сапог и лязг металла. Страж в полном облачении, значит. Судя по звуку, сочленения плохо подогнаны, не стал затягивать ремни, потому что жарко. Беспечность.

Пока страж тряс за плечи пускающего пену ловца, я обдумывал свое положение. Послышался топот с той стороны, еще двое стражей, такие же беспечные. Следом почувствовал, как правую руку освобождают от ремней, чтобы нацепить на нее блокиратор.

Откидываю голову и смотрю прямо на стража, путающегося в затяжках ремней. Вот он освобождает мою руку, достает браслет блокиратора, но никак не может его раскрыть. Там довольно маленькие застежки, а тяжелые перчатки не способствуют мелкой моторике.

— Не утруждайся, — произношу я.

Страж дергается, только сейчас заметив, что я в сознании. Бью его созданной сферой прямо в грудь.