Знакомый силуэт ската. Врум получал свою силу откуда-то извне, скорей всего там в калейдоскопе его родной сон. И теперь я точно видел, что мы со скатом связаны, объединены и переплетены. Наверное, так выглядит безусловный договор.

Легким усилием воли я потянулся тысячей каналов-ниточек к Вруму и соединил их с такими же ниточками ската. Энергия из моего источника потекла в него, лишь немного отличаясь по цвету и интенсивности сияния. Наш эфир действительно был очень похож.

Затем я сосредоточился на поиске Кастера и это оказалось куда сложнее. Мне понадобилось куда больше времени, чтобы найти его, потому что он не стоял обособленно, как мы с Врумом. В конце концов, я обратил внимание на окружающий меня сон.

И только тогда заметил сгусток переплетений в одном месте. Что-то неоднородное, более плотное, в отличие от всего остального сна, что окружает меня. Это и был Кастер. Только у него не было канала как у Врума, потому что он не сновидение.

Вместо этого он был частью сна вокруг. И я видел, как калейдоскоп высасывает из него жизнь, каплю за каплей. Сияющие ветви, составляющие пространство, сами тянулись к Кастеру, вплетаясь в него, проникая глубже, перехватывая каналы. А затем они тянули его во все стороны, изгибая, выпрямляя и заставляя узор меняться.

Сон впитывал Кастера, медленно поглощал и преобразовывал. Я видел, как знакомая фигура наставника в эфирном плане постепенно приобретала черты окружающего переплетения лиан. Может час или два, может день или год. Но скоро от Кастера не останется и следа. Он станет частью общей картины этого сна и я не знал, как ему помочь. Да и не похоже, что он сопротивляется.

— Хорошо, — вновь повторил наставник. — Не пытайся помешать ему, это бесполезно. Не нарушай целостность сна, иначе ты его лишь разозлишь. А я уже говорил, что этот сон злить не стоит. Поверь, раствориться в этом месте — большая честь для такого, как я. А теперь постарайся увидеть главное, — его голос стал серьезным. — Посмотри на хозяина этого дома. Это будет трудно, но ты должен справиться.

Я не стал тратить времени на слова и вопросы. Я чувствовал, что как раз времени у меня не осталось. Если я вдруг не успею, а то еще хуже — проснусь, то последний урок наставника останется не пройденным. Я чувствовал, что сейчас подхожу к чему-то очень важному, самому важному за все время, проведенное в этом мире. И потому приложил максимум усилий.

Проблема была в том, что я вообще ничего не видел. Есть я, Врум, Кастер и сам сон вокруг нас. Но больше никого. Следуя логике калейдоскопа, смотритель должен чем-то походить на Врума, он же тоже по сути своей сновидение. Я искал какую-то пуповину или сосредоточение энергий, переплетение каналов. Но ничего не мог обнаружить.

— Ты смотришь на детали, из них делаешь выводы, а затем соединяешь все в единую картину, — произнес Кастер. — Ты всегда так делаешь. Пытаешься найти невидимое для других и от этого развить цепочку событий. Так ты никогда не найдешь Ская. Смотри масштабней, глубже. Смотри сразу на все. Твой подход не работает в этом мире, Лаэр. В твоем прежнем может и работал, но не тут. Мир снов устроен иначе, ты всегда знаешь ключевые вещи. Они жирными мазками отпечатываются в сознании. Тут невозможно спрятать что-то важное в мелочах. Но возможно спрятать в чем-то огромном. Если хочешь замаскировать дерево, не надо сажать его в лесу на глазах у всего мира. Надо весь мир посадить внутрь дерева. Понимаешь?

Я пока что понимал, что мой наставник даже после смерти водил меня за нос. Он в курсе про Ская и то, что я из другого мира. Но я никому об этом не говорил, кроме эльфийки и… Магистра Корли Ки, который был другом Кастера. Ну да, чего удивляться-то? Интересно, магистр с самого начала знал или рассказал Кастеру уже в калейдоскопе?

Впрочем, сейчас не время.