Я поднялся на ноги без особых проблем. Едва не подпрыгнул, не рассчитав силы. Сзади подбежала Ева, а я оглянулся. Из-за камней показались солдаты, услышал треск тетивы и стрела втыкается в землю, чуть не пробив мне голень.

Надо бежать. Я не супергерой, чтобы сражаться с обученными воинами в полной экипировке. Да и сражаться мне нечем.

Схватив Еву за руку, развернулся и остолбенел. Да твою ж налево. И направо, и впереди тоже. Тут стояло человек тридцать в алых расцветках. Вон тот здоровяк с цепью, а рядом сидит бледный пацан. Вокруг него вертятся двое мужчин в каких-то красно-серых накидках.

Прикинув более-менее пустое пространство, бросаюсь туда. Бежать все еще больно, но теперь легче. А вот Врума нигде нет, как и времени его искать. Но он вряд ли пропадет, почему-то я в этом не сомневался.

Здоровяк первым бросается нам наперерез. Звенит цепь, кричит раненный пацан и падает на землю. Здоровяк рывком протащил его пару метров за собой, прежде чем опомнился. Ну хоть на что-то полезное сгодился этот мелкий говнюк.

Солдаты бросились в нашу сторону со всех сторон, но я был быстрее. И это удивительно. Я бежал быстрее, чем они. Нет, я понимаю, на мне ни тяжелой брони, ни оружия. Но у них, в отличие от меня, не было множества старых травм.

Ева пыхтела, но не отставала и руку не отпускала. Мы вырвались из кольца. Вдогонку летели стрелы, но сначала они прилично так не долетали. А затем, скорей всего побоялись нас случайно убить. Расстояние играло нам на руку, но это никак не отменяло погони.

Отведенные мне три минуты бега истекли, боль была адская, но я не вырубался. Силы еще имелись, а мозг успешно сопротивлялся алой пелене, пытавшейся захватить сознание.

Мы уже поднялись на небольшой холм и начали новый спуск, как внезапно пространство вокруг подернулось дымкой. Пара секунд и я перестал видеть даже вытянутую руку. Все покрылось зеленоватым туманом, а в нос ударил стойкий запах болотной трясины.

— Я не для того дергал за столько имперских ниточек, чтобы пара овец отбилась от стада.

Глава 3. Не трахайся в колодце из которого пьешь

Я узнал этот голос. Он принадлежал Туману, хоть я и не мог вспомнить, где слышал его раньше.

Сбросив скорость, перешел на шаг. Ничего не видно, но Ева рядом, жмется ближе. Я чувствую, как ей страшно. Это паршиво. Все это паршиво.

Если мы увязли в этой мгле, то можем бегать кругами, а то и вовсе на месте. Если алые плащи работают вместе с кислотным говнюком, то нам крышка.

— И почему я не удивлен? — раздался голос этой твари. — Из всех обезьян, ты самая наглая. Жаль, что не получится лично преподать тебе урок. Но не переживай, в застенках тоже жизнь не сахар.

Я никак не мог уловить направление, откуда говорил Туман. Его голос постоянно перемещался с какой-то невероятной скоростью. Так, что слово могло начать звучать с одной стороны, а закончиться с противоположной.

Я водил руками вокруг, словно слепой, но никого больше не было рядом. Твою мать, да что вообще происходит?

Замерев, глубоко вдохнул. Это помогает сосредоточиться и не наломать глупостей. Как нам выбраться отсюда?

И в этот момент я понял, что боль стала слабее. Причем ощутимо слабее. Словно это какие-то отголоски, не более. Хотя меня сейчас должно ломать так, что даже дышать смог бы с трудом. Боль была… как во сне.

Я закрыл глаза. Не потому что на что-то рассчитывал, а скорее от безысходности.

В детстве я всегда видел сны, уже потом потерял этот кусочек радости. И в детстве, как и любой другой ребенок, я очень боялся кошмаров. Тогда они были особо яркими и красочными. Но в определенный момент случилось знаменательное событие.

Как-то раз я вляпался в очередной кошмар, но каким-то образом понял, что сплю.