Доктор Тенби вытащил пузырек с барбитоном из кармана, как фокусник в цирке достает кролика из шляпы на глазах у изумленных зрителей.

— Зачем вы это делали?

— Это отвратительное вранье! Моя жена сама хотела отравить меня. Она…

— Попрошу вас не высказывать вслух свое мнение о вашей супруге, — холодно сказал Лэмпард. — Мистер Лессинг, вы помните, как мистер Прендергаст при вас принимал эти таблетки? Из этого самого пузырька?

Он указал рукой на бутылочку в руках доктора Тенби и сразу же встал между Клодом и Марком, чтобы Клод не заметил временного замешательства Марка.

Впрочем длилось оно недолго.

— Помню.

— Если человек хочет принять лекарство, чтобы спокойно спать ночью… — начал Клод, но тут же замолчал, сообразив, что любое признание для него опасно. Он отступил назад, губы у него дрожали.

— Клод Прендергаст, я обвиняю вас в соучастии в убийстве вашего деда, отца и брата, — сказал Лэмпард. — Все, что вы заявите, может быть использовано в качестве свидетельства против вас.

Он достал из кармана наручники и шагнул к Прендергасту.

— Нет! — истошным голосом завопил тот. — Вы не можете этого утверждать? Вы не имеете права это делать! Они умерли от несчастных случаев. Во всем виноват Поттер! Он все устроил, ему и отвечать!

— У вас будет возможность доказать это на суде!

Клод повернулся и побежал к окну, но Роджер с Марком были там раньше его. Они схватили его за плечи, не обращая внимания на вопли, проклятия и совершенно непотребную ругань, которую можно услышать разве что в порту.

— Если бы защиту Клода поручили Поттеру, — через некоторое время сказал Роджер, — он бы сумел вытащить своего клиента, сославшись на его ненормальность. Мы бы вынуждены были отпустить Прендергаста, если бы ты, Марк, не уличил Поттера.

Лэмпард хохотнул:

— Примите мои искренние поздравления, мистер Лессинг!

— За мной самый дорогой ужин в ресторане, когда дело будет закончено! — серьезно ответил Марк. — А пока мне нужно дозвониться в свой проклятый отдел. Пора и на работу.

Огромный серый кот с пушистым хвостом и с зелеными глазами важно вошел в дом Вестов на Белл-стрит. Он поочередно посмотрел на Роджера, на Джанет, на Марка, потом уставился на огонь. Впрочем, огня-то как раз и не было, потому что стояла, на редкость жаркая погода. Пять дней, на протяжении которых слушалось дело Клода и Поттера в суде, явились пыткой для всех его участников, так душно было в битком набитом помещении.

Увидев, что в комнате нет ничего интересного, кот одним прыжком перемахнул через подоконник и исчез в саду. Они посмотрели, как он важно идет по дорожке, делая вид, что его нисколько не интересуют птицы и бабочки.

Роджер потер себе подбородок.

— Когда я первый раз споткнулся о Лэмпа и даже упал, я, естественно, обругал его последними словами. Дай бог ему счастья (если такое можно пожелать коту), он сам не подозревает, что он начал. Наконец-то все это позади. Были раздобыты все необходимые доказательства. Харрингтон выступил сегодня замечательно… Он мне сказал, что скупает акции «Мечты», как только они поступят в продажу. В будущем он станет одним из наших промышленных магнатов…

Роджер посмотрел на окно, потому что кот снова прыгнул в комнату, и засмеялся:

— Алло, Лэмп, на улице не менее жарко, чем в доме?

— Почему — Лэмп? В смысле «лампа»? — спросил Марк. — Какое странное имя для животного. В том смысле, что он осветил тебе путь, что ли?

— Ну нет. «Лэмп» — это сокращенно от «Лэмпард», который на поверку оказался куда симпатичнее, чем с первого взгляда.