– Так будет со всеми, кто попытается препятствовать священному русско–германскому союзу! — громко заявил офицер, убирая пистолет. Как на грех, японец, оставшийся в живых, русского языка не знал и эту странную фразу передать потом следствию не смог.

Слуга китайца между тем извлек из портфеля пистолетную обойму, завернутую в издаваемую Владивостокским Советом газету «Известия», небрежно бросил ее на пол, после чего все четверо покинули кабинет.

Выстрелы в конторе «Исидо» услышаны тотчас не были — с одной стороны она отделялась от соседнего здания кирпичным брандмауэром, а с другой — находилось одно из тех непонятных заведений,, что оживают лишь с наступлением сумерек. Но во второй половине дня «вышедший уже из терпения» японский генеральный консул Кикути поставил в известность Приморскую областную земскую управу, что он обратился «к командующему японской эскадрой с просьбой, чтобы он принял экстренные меры, которые он сочтет необходимыми, для ограждения жизни и имущества японских подданных».

Английская «Таймс», всего за четыре дня до этого писавшая, что сибирская интервенция держав Согласия (Антанты) будет вызвана большевистскими эксцессами во Владивостоке, проявила поразительную осведомленность. Однако контр–адмирал Хирохару Като, командующий японской эскадрой во Владивостоке, придерживался несколько иного мнения. Когда, докладывая ему об инциденте в конторе «Исидо», упомянули про обойму, завернутую в «Известия», он недовольно пробурчал: «Наша разведка, кажется, глупеет на глазах». Сие, впрочем, не помешало ему распорядиться о вооруженном десанте и подписать успокоительное воззвание к местному населению.

На другой день, пятого апреля, в шесть часов утра во Владивостокском порту высадились первые две роты японских морских пехотинцев. С рейда за данной операцией сумрачно следили, наведя на город орудия, тяжелый, как чугунный утюг, броненосец «Ивами» и крейсер «Асахи». Чуть дальше, в полном с ними согласии, маячил силуэт английского крейсера «Суффолк», также готового высадить десант.

Выслав вперед пикеты и караулы, десантные роты демонстративно прошли по улицам. В ранний этот час в районе порта народу было немного, но уже на Светланской, по обеим ее сторонам, копились толпы и в молчании глядели, как из глубины уличной перспективы, мерно отбивая подошвами, надвигались десантники — хорошо вымуштрованные, в светлой форме, с оружием на изготовку; сбоку вышагивали белоснежные офицеры при палашах.

Колеблемый свежим бризом с Амурского залива полосатый военно–морской флаг императорской Японии важно плыл мимо многоэтажных зданий с башнями и шпилями, ремонтных мастерских, крендельных лавок, богатых магазинов с цветными маркизами над окнами, рекламных тумб, зазывающих на оперетту «Жрица огня», ветхих лачуг и солидных иностранных представительств…

* * *

ИЗ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОГО СООБЩЕНИЯ РСФСР

ОТ 5 АПРЕЛЯ 1918 г.

В СВЯЗИ С ЯПОНСКИМ ДЕСАНТОМ

«…Об этом убийстве, его причинах, обстановке и виновниках Советскому Правительству в данный момент еще неизвестно ничего. Но ему известно, как известно всему миру, что японские империалисты уже в течение нескольких месяцев подготовляли высадку во Владивостоке. Правительственная японская печать писала, что Япония призвана восстановить порядок в Сибири до Иркутска и даже до Урала. Японские власти искали подходящих предлогов для своего грабительского вторжения на территорию России. В генеральном штабе в Токио изобретались чудовищные сообщения о состоянии Сибири, о роли германских военнопленных и пр. и пр. Японский посол в Риме заявил несколько недель тому назад, будто пленные немцы вооружены и готовятся захватить Сибирскую железную дорогу.