- Садись, красавица, - Эйдинов кивнул на стул, - и расскажи, что ты могла сказать Марковцеву такого, что он сгорел заживо?

Скворцова приглашения не приняла и встала позади стула, касаясь руками спинки.

- В рапорте я изложила наш разговор дословно.

- Вместе вы провели сутки, и ты не могла запомнить все слово в слово, - возразил полковник.

- Я легко запоминаю две страницы незнакомого текста.

- Ну ты же не книги с ним читала, прости господи! Ведь ты связная.

- Я - ваш агент по спецпоручениям. А вы посылали меня к Марковцеву не для той связи, на которую намекаете. Свою работу я сделала. Если у вас есть замечания - пожалуйста.

- Нас действительно упредили, ты прав, - остывая, полковник покивал головой Петрову, шею которого обвивало однотонное коричневое кашне. - А это значит, что кому-то известно о деле, которое мы ведем. Это провал, товарищи контрразведчики, понимаете? Провал. Когда убили капитана Макеева, по всем признакам выходило, что убрали свидетеля, и только, но не знают, к кому он обратился и обращался ли вообще. А теперь?..

Эйдинов поочередно посмотрел на подчиненных и стал загибать пальцы.

- Теперь логично предположить, что Макеев перед смертью сообщил убийце, с кем именно он поделился своими подозрениями. А отсюда следует, что наш отдел под "колпаком" мощной организации. И еще раз о Макееве и нашей нерасторопности. Мы не только не дали ему охрану, мы даже не посоветовал и ему быть осторожным.

- Шеф, припомните слова капитана, он сказал, что вне подозрений у разведчиков. А предупредить его должен был "лубяной" офицер, который принимал от него заявление. Мы приняли дело и Макеева такими, какими они были - ни больше ни меньше, - отмазался Петров и за себя, и за весь отдел.

- Ну да, с одним дополнением: раньше Макеев был жив. А сегодня второе дополнение: Марк. И тоже мертвый.

- Смерть Марковцева могла быть случайной, этого нельзя сбрасывать со счетов.

- Один шанс из тысячи, - отмахнулся Эйдинов, поглядывая на часы. Прохоренко сейчас на месте, хочешь не хочешь, придется докладывать. Документы о переводе Марковцева в другую колонию готовы? - спросил он.

- Завтра должен получить, - отозвался Петров.

- Сожги их. - Полковник недовольно покосился на прыснувшего в кулак майора и взялся за телефонную трубку. - Алло? Эйдинов. Поднимите рапорт Скворцовой за... - он вопрошающе приподнял подбородок.

- За тринадцатое ноября, - подсказала Катя.

- Это срочно, - добавил Эйдинов и положил трубку.

По привычке полковник перевернул несколько страниц перекидного календаря, словно возвращался в тот понедельник, когда Скворцова принесла ему рапорт. Календарь был оснащен астрологическими прогнозами. Наверху страницы значилось: "Луна в Скорпионе. Символ - рог изобилия. День накопления и усвоения информации".

Эйдинов крякнул и глянул на Скворцову.

- Екатерина Андреевна, ты высокая девица, да еще стоишь. Сядь, сядь. Сейчас принесут твой рапорт, хочу еще раз взглянуть на него. Ты не обижайся, но меня нервирует твой голос. Не всегда, а конкретно сегодня, дополнил полковник.

Скворцова села и стала покручивать перстень на пальце, демонстративно отвернувшись от начальника. "Не обращай внимания", - шепнул ей Петров.

Нацепив очки, которые без труда удерживались на его полных щеках, Эйдинов углубился в чтение, понимая, что тратит попусту время: ничего он не найдет в рапорте, написанном уверенным мелким почерком. Он думал, пробегая глазами строчку за строчкой, какие последствия ждут отдел и что можно предпринять, чтобы ослабить удар, который нанесла чья-то сильная рука.

- Поясни, - не отрываясь от бумаги, потребовал начальник, - что означают слова Марка: "Уходить лучше на день раньше, чем на десять лет позже?"

Девушка пожала плечами.