Рэддинг ответил:

— Вы раните меня — я-то думал, что у нас особые отношения.

— Потому что мне удалось спастись? — спросила Стерлинг. Мышца на щеке Рэддинга дернулась.

— Прямо в яблочко, — пробормотал Майкл.

Рэддинг быстро опомнился.

— Шрамы прошли? Раны были довольно неглубокими — мальчик впервые делал это, вы же знаете. Но клеймо — клеймо никогда не исчезнет, не так ли? Мой инициал будет выжжен в вашей плоти до конца вашей жизни. Вы ещё чувствуете запах обожжённой кожи? Чувствуете?

— Нет, — сказала агент Стерлинг, присаживаясь. К моему удивлению, она опустила воротник рубашки, показывая шрам.

Рэддинг полуоткрыл рот.

— Поправка, — прокомментировал Майкл, — есть две вещи, которые могут выбить из Дэниела Рэддинга настоящие эмоции.

Я не так хорошо разбиралась в эмоциях, как это делал Майкл, но я тоже видела это — убийца мысленно напевал «аллилуйя».

Агент Стерлинг коснулась буквы на своей груди. Впервые она полностью контролировала этот допрос. Он должен был заметить сталь в выражении её лица, но не заметил.

— Это не ваш инициал, — сказала она, чуть громче шепота. — Это инициал Дина. Мы знали, что вы слушаете. Мы знали, что вы придете, чтобы проверить, как он справился, и только так вы бы поверили в то, что у него нет скрытых мотивов, — её пальцы ещё раз скользнули к «Р». — Я сказала ему сделать это. Я умоляла его, я заставила его пообещать, и он сдержал обещание — не важно, как больно ему было и как это сейчас преследует его — он сделал это. И это сработало.

— Нет.

— Вы поверили в обман. Вы доверяли ему, потому что хотели верить, что в вашем сыне не было ничего от его матери. Что он был таким, как вы.

Стерлинг расправила рубашку.

— Я не сбежала, Дэниел. Дин отпустил меня. Он прикрывал меня.

— Вы лжете, — Рэддинг едва смог выдавить эти слова сквозь стиснутые зубы.

— Он говорил мне быть осторожной с вами. Но я не послушалась. И когда я пришла без подмоги, когда вы поймали меня — он видел это. У него был план, и он выполнил этот план любой ценой, — она улыбнулась. — Вы должны гордиться. Он так же гениален, как вы, достаточно умен даже для того, чтобы обхитрить старого доброго папочку.

Рэддинг бросился на агента Стерлинг, но она уклонилась, и цепи не дали ему дотянуться.

— Как собака на привязи, — сказала она.

— Я убью тебя, — голос Рэддинга потупился, но это были не пустые слова — совсем нет. — Ты понятия не имеешь о том, на что я способен. Даже не догадываешься.

Стерлинг не ответила. Она вышла из комнаты и экран погас.

— Вы попросили Дина заклеймить вас? — Лия заговорила первой.

— Рэддинг должен был поверить в то, что Дин убьет меня, в то, что за ним не стоит приглядывать, — Стерлинг взглянула на Лию. — Иногда приходится делать то, что нужно, чтобы выжить.

Лия знала это — как знали это и Дин с Майлом. Я подумала о Слоан, считающей дырочки в душевом трапе, одержимо работающей по ночам, и о себе, говорящей Лок, что я убила свою мать — я отвлекла её, чтобы Майкл смог убить её.

Иногда приходится делать то, что нужно, чтобы выжить.

— Проехали, — сказала Лия. — Я пойду посмотрю, как там дела у Слоан, — она не хотела говорить о выживании, и я запомнила это, на будущее. Решив, что я тоже не против побега, я последовала в подвал вслед за Лией. Мы обнаружили Слоан сидящей посреди фальшивого фойе в окружении карт и географических атласов.

— Что-нибудь нашла? — спросила я.

Слоан подняла голову от карт, но её глаза не фокусировались на нас. Она застряла в размышлениях, рассчитывая что-то.