— С какими? — сразу поскучнев, спросил Климов, в свое время отвоевавший себе право решающего голоса в финансовых вопросах и теперь, хоть убей, не знавший, что ему с этим правом делать и, главное, как его реализовать.

— Да со всякими! И с французскими, и с грузинскими…

— Опять с грузинскими? — кисло переспросил Игорь Витальевич.

— Ну а как же? — изумился Муха. — Товар они поставили? Поставили. Бабки мы им должны? Должны! Надо заплатить, а то люди обидятся.

— Что ты называешь товаром? — со вздохом поинтересовался Климов. — Ох, смотри, Витя, доиграешься ты со своими грузинами! Сам погоришь и меня за собой потащишь. Ну на кой черт тебе все это понадобилось?

— Как это «на кой черт»? — снова изумился Муха. — Ты бы еще спросил, на кой черт мы вообще работаем. Ради денег, конечно! Ты не поленись, загляни в финансовый отчет!

— Да уж не сомневайся, — вставил Климов.

— Загляни, загляни. Это же живые, реальные деньги! Причем, считай, из воздуха.

— Вот это мне и не нравится, — признался Климов с решимостью, которую накапливал на протяжении всего отпуска.

— Что тебе не нравится? — наконец-то перестал улыбаться Муха. — Деньги тебе не нравятся? Или ты опять со своими бреднями? Ты, Игорек, не первый год в бизнесе, пора уже перестать быть теленком. Хочется тебе быть честным? Ну и будь себе на здоровье! Налоги мы платим, претензий от потребителей нет, так в чем дело?

— Нет, так будут, — упрямился Климов. — Вот хватанет твоей грузинской бурды какой-нибудь знаток, и будут тебе претензии. Да еще какие! И сам подставляешься, и французских партнеров подставляешь.

— А по мне, так грузинская бурда ничем не хуже французской, — хладнокровно парировал Муха.

— А русская водка и того лучше, — с сарказмом подхватил Климов. — Ты по себе не суди, ты его, вина этого, поди, сроду не пробовал, а если пробовал, так ни черта не разобрал. А вино тонкое, с именем, и знающий человек тебе по одному запаху скажет: вот это оно, родимое, а это — помои, которые какой-то пройдоха в бутылку с фирменной этикеткой залил.

— Так уж и помои, — проворчал слегка обескураженный непривычной напористостью обычно покладистого компаньона Мухин. — Нормальное вино… Да ладно, я в университетах не обучался, а потому спорить с тобой не стану. Я тебе о другом толкую: товар получен, а деньги не выплачены. Что ты мне предлагаешь — кинуть их, да? Кинуть?

Климов вместо ответа лишь неопределенно дернул плечом.

— Ты хотя бы представляешь, о ком идет речь? — не унимался Муха. — Это ж кавказцы! У них вместо крови кипяток, чуть что не так — сразу за нож хватаются!

— Об этом раньше надо было думать, — проворчал Климов.

Ему сейчас же подумалось, что эти слова относятся к Мухе столько же, сколько и к нему самому. Да, контакт с грузинами наладил Муха — с кем-то он там вместе сидел или, как он сам выражается, чалился, — вот и снюхался, когда нужда приперла, со старым корешем. И этого мутного француза с его не до конца проясненной шарашкиной конторой разыскал тот же Муха — опять же, через каких-то своих корешей, которые свалили за бугор, не дожидаясь, пока на родине их возьмут за штаны. Но все это делалось с ведома и полного одобрения Климова; да что там, это делалось едва ли не по его личной инициативе.