Впрочем, если на мгновение забыть о полной уверенности, что где-то что-то обязательно пойдет наперекосяк… все расчеты вроде правильные, только идиот не справится с таким простым заклинанием. Но речь шла об университетских волшебниках.

– И я получу обратно свою прежнюю должность?

– Безусловно.

– И смогу официально называть себя волшебником?

– Конечно. При этом используя любые сочетания букв.

– И больше мне до конца жизни не надо будет никуда отправляться?

– Договорились. Если хочешь, мы строго-настрого запретим тебе покидать территорию Университета.

– И я получу новую шляпу?

– Что?

– Новую шляпу. Эта уже практически отжила свое.

– Две новые шляпы.

– С блестками?

– Само собой. И еще эти, знаешь, такие шарики, похожи на стеклянные? Так вот, я лично оклею ими поля твоей шляпы. А слово «Валшепник» мы будем писать еще и через «п».

Когда дело доходило до объяснений, гений Думминга Тупса впадал в легкую кому. Именно это и случилось, когда волшебники наконец собрались показать всему Плоскому миру, что в Незримом Университете не шляпами кашу хлебают.

– Да, но, аркканцлер, мы ведь посылаем его на противоположную сторону Диска, поэтому…

Чудакулли вздохнул.

– Диск вертится, правильно? – ответил он. – Все мы движемся в одном и том же направлении. Это логично. Ты хочешь сказать, что люди, живущие на Противовесном континенте, двигаются в противоположном направлении? Тогда почему мы раз в году не сталкиваемся лбами? То есть два раза в году?

– Все правильно, аркканцлер, они вертятся точно так же, как мы, это да, но направление их движения совершенно противоположно. В смысле, – продолжал Думминг, хватаясь за спасительную логику, как за соломинку, – возьмем и проведем самые простые векторы. В каком бы направлении двигались жители Противовесного континента если бы Диск вдруг взял и исчез?…

Волшебники непонимающе уставились на него.

– Вниз, – наконец ответил Чудакулли.

– Нет, нет, нет, аркканцлер! – всплеснул руками Думминг. – Вниз они бы не двигались, ведь вниз их ничего не тянет, и…

– А чтобы тянуть вниз, ничего и не надо. Если наверху тебя ничто не держит, то как раз вниз и движешься.

– …Они продолжали бы двигаться в том же самом направлении! – в отчаянии возопил Думминг.

– Ага, так и вертелись бы, – хмыкнул Чудакулли и потер руки. – Знаешь, дружище, тебе бы стоило еще немного поработать над теорией, и, может, тогда ты станешь настоящим волшебником. Эй, руновед, как там у нас дела?

– Я… Я вроде как что-то вижу. – Профессор современного руносложения, прищурившись, вглядывался в хрустальный шар. – Очень сильные помехи…

Волшебники сгрудились вокруг шара. Шар наполнили белесые точки. Сквозь белую кашу действительно проглядывали туманные силуэты. Некоторые даже смахивали на человеческие.

– Какое мирное место, эта Агатовая империя, – заметил Чудакулли. – Такое спокойное, тихое. Культурное. И все очень вежливые.

– Ну да, – откликнулся профессор современного руносложения. – Еще бы. Говорят, попробуй повести себя там как-то иначе, сразу не досчитаешься какой-нибудь части тела. Интересно, это правда? Я слышал, что в империи царит угнетающая народ тирания.

– А как именно называется тамошняя форма правления? – полюбопытствовал Думминг Тупс.

– Тавтология, – отозвался сверху декан.

– Э-э, насчет частей тела… А если я очень быстро считаю? – спросил Ринсвинд.

Его вопрос проигнорировали.

– Я слышал, золото там самая обычная вещь, – продолжал декан.