|
Давай, сам выбирай из этой сволочи тех, которые вам для работы нужны. Джекоб оглядел уныло топтавшихся парней и указал на двоих, чей вид не просто говорил, а прямо-таки кричал, что их дом – тюрьма. Они являлись практически идеальной иллюстрацией к теориям Ломброзо. Потом, поколебавшись, журналист ткнул пальцем в сторону третьего. Тут он руководствовался уже не профессиональными соображениями – в глазах у этого парня оставалось нечто человеческое. Последнего ему стало просто жалко – Джекоб знал, что будет дальше. Сержант кивнул – и этих троих потащили к грузовику и без особых церемоний зашвырнули внутрь, туда же прыгнули двое морпехов. Пойманным бандитам сковали наручниками и ноги. От греха подальше. Эти трое будут теперь служить, так сказать, агитационно-пропагандистским материалом. Бандитов запечатлеют во всех ракурсах аккредитованные при армии журналисты – и их рожи пойдут гулять по эфиру в качестве доказательства, что, во-первых, корпус генерала Адамса активно трудится по наведению порядка в Петербурге, а во-вторых, что все происходит с соблюдением демократических процедур и прочего гуманизма, о которых в Европе и Штатах не дает забыть толпа либеральных горлопанов, которые очень заботятся о правах бандитов – видимо, их самих никогда не грабили, а их дочерей не насиловали. Джекоб за время пребывания в Петербурге успел узнать, что вытворяли здесь эти быкообразные рожи и им подобные. Крупные преступники, которые все-таки умеют поддерживать порядок в уголовной среде, давно убыли в иные страны, где у всех у них имелись банковские счета и недвижимость. Осталась всякая сволочь – лишенная мозгов, зато полная совершенно первобытной свирепости. Проследив за своими подчиненными и убедившись, что наглядный материал надежно упакован, сержант снова кивнул и, усмехнувшись, оглядел оставшихся. Его усмешка не сулила ничего хорошего тем, кому не повезло попасть в кузов машины. – Я требую адвоката! – вдруг заорал один из бандитов на ужасном английском. Видимо, он вспомнил какой-то фильм из американской жизни. – Сейчас будет тебе адвокат. И судья будет. Добрый старый американский судья. По фамилии Линч, – хмыкнул сержант. И скомандовал своим: – Давайте их всех вон под ту арку! Бандитов погнали на задний двор, где была очень удобная стенка. Вскоре оттуда послышалось деловитое тявканье штурмовых винтовок… Это была рядовая операция по зачистке – такие теперь в пожарном порядке проходили по всему городу. Кроме непосредственной задачи – очистки города от криминальных элементов, имелись и, так сказать, внутренние причины лихорадочной спешки, с которой проводилась эта акция. После происшествия с грузовиками генерал Адамс слегка озверел и решил, что солдаты разложились от безделья. Так оно, впрочем, и было. Солдаты наконец-таки осознали, что город не совсем еще разграблен, что в нем полно бесхозных ценных вещей. Петербург неудержимо потянул солдат к себе. Так что компании солдат, с рассеянным видом шатающихся по улицам и разглядывающих окна домов в рассуждении, куда бы залезть, – стали совершенно обыденным зрелищем. Сразу же неведомо откуда появились специалисты, прекрасно разбирающиеся в тонкостях высокого искусства мародерства. Конечно, тон задавали те, кто ранее побывал в горячих точках. Но и среди новичков нашлось множество таких, кто очень хорошо соображал – куда лезть и что брать. Кстати, офицеры не отставали. Они шарили по квартирам и недоразграбленным магазинам наперегонки с солдатами. Джекоб подозревал, что на обратном пути миротворцы будут напоминать караван навьюченных ишаков – это когда из-под горы поклажи торчат только ноги. Хватало и обыкновенного раздолбайства. Участились пьяные драки. И если бы все ограничивалось виски. Кое-кто из военнослужащих, несмотря на строжайшие запреты, успел проложить дорогу на Сенную площадь, где задешево продавались сушеные грибочки, которые, как уверяли знатоки, были почище ЛСД. |
