По обычаю таю может выбирать себе клиентов, и ее высокая цена компенсирует их небольшое количество.

— Нитта так ревнив, что оплачивает каждую ее ночь независимо от того, приходит сам или нет, лишь бы только знать, что она не принимает кого-то другого. Но он узнал, что недавно, когда дела не позволили ему приехать в Ёсивару, к госпоже Глицинии дважды наведался правитель Мицуёси. Нитта был вне себя от гнева. А вчера, когда он приехал в Ёсивару, рассчитывая провести ночь с госпожой Глицинией, хозяин «Оварии» сообщил ему, что ее требует правитель Мицуёси, и попросил уступить.

Уступка представляла собой процедуру, в ходе которой один клиент прерывал договоренность другого о встрече с проституткой. Когда клиент условился о встрече с проституткой, а второй возжаждал ее в ту же ночь, агэя при определенных условиях просит первого клиента уступить свою очередь. Такой оборот мог не нравиться первому клиенту, однако правила вежливости обязывали его уступить, если соперник был постоянным посетителем этой проститутки или занимал более высокое положение.

— Откуда вам все это известно? — осведомился Сано.

— Я обязан все знать о своих коллегах. — Другими словами, Макино шпионил за министром финансов и другими чиновниками. — Кроме того, я подслушал, как Нитта прошлой ночью спорил с хозяином «Оварии».

— Что он говорил?

— Нитта не хотел уступать Глицинию, тем более что это была ее третья встреча с правителем Мицуёси, и она должна была переспать с ним. Но Нитта не осмелился открыто оскорбить наследника сёгуна своим отказом. Поэтому сдался и присоединился к нашей вечеринке. Он с мрачным видом устроился в углу и пил. Когда Глициния приехала и встретилась с правителем Мицуёси в соседней комнате, Нитта подглядывал за ними через отверстие в перегородке. А когда они пошли наверх, выскочил из дома. Ясно, что ему было невыносимо там оставаться, пока Глициния развлекает другого мужчину прямо у него над головой.

— После этого вы видели министра финансов? — спросил Сано.

— Нет. Я остался на вечеринке, а он больше не возвращался.

Однако Нитта мог тайком пробраться в дом, подняться наверх и убить человека который лишил его ночи с возлюбленной.

— Во время вечеринки вы не слышали наверху каких-либо необычных звуков? — задал Сано новый вопрос.

— Я вообще ничего не слышал. Музыка звучала очень громко, не менее шумными были и гости.

Сано подумал, что же могло случиться с Глицинией. Она тоже погибла от руки своего постоянного клиента? Эта мысль обескуражила его, как и вероятность впервые в жизни расследовать убийство бывшей любовницы.

— Вот и вся моя история, — закончил Макино. — Могу я спросить, когда мы с другими задержанными сможем покинуть Ёсивару?

— Как только мои люди составят списки всех присутствующих в квартале, ответил Сано.

Главный старейшина посмотрел на него с надеждой.

— Я передал вам в руки вероятного виновника преступления. Мне кажется, это честная плата за вашу снисходительность?

— Ваши показания не доказывают вину министра финансов Нитты, — возразит Сано, — и не объясняют, каким образом госпожа Глициния выбралась из Ёсивары.

Дверь в чайный домик открылась, и Сано, обернувшись, увидел Хирату с красным, обветренным лицом.

— Прошу прощения, сёсакан-сама, — поклонился тот, — но мне удалось обнаружить кое-что важное.

По дороге Сано и Хирата сравнили результаты своих следственных действий.

— Ревность министра финансов Нитты могла стать мотивом желать смерти правителю Мицуёси, — размышлял Сано, — а его привязанность к госпоже Глицинии — это причина, по которой он мог вывезти ее из Ёсивары.