— Велите им успокоиться, леди, не то пусть пеняют на себя!

— Любишь ты лишний раз похвастаться своей силой, Пендрагон!

— Послушай, может, хватит пререкаться? — прошипел Гэлан сквозь зубы. — Неужели ты не видишь, что я уже здесь, в твоем замке? Как ни крути, а Донегол теперь мой!

— Я всего лишь уступила грубой силе! Да, ты занял Донегол — но ты его не покорил!

Дрисколл и Броуди прорвались сквозь цепь англичан, готовые прикончить наглеца, оскорбившего их хозяйку.

— Дрисколл, я вполне справлюсь с ним сама!

— Простите меня, принцесса. Я знаю, что не имею права вмешиваться, но такие, как Пендрагон, никогда не идут на уступки!

Суровый воин смягчился под ее взглядом. Сиобейн обратилась к толпе у него за спиной:

— Прошу вас, успокойтесь! Вернитесь за стол, пейте, ешьте и веселитесь! А нам с Пендрагоном нужно еще многое обсудить!

Гэлан, услышав властный голос этой женщины, понял, что с ней придется считаться.

— Мне кажется, миледи, что у нас еще будет немало возможностей обсудить условия сдачи, — громко заявил он. — Во всяком случае, я никуда не тороплюсь.

Столь неожиданная перемена в настроении коварного захватчика насторожила Сиобейн, однако она невозмутимо промолвила:

— Я тоже, — и вернулась на свое место за столом.

На сей раз Пендрагон охотно занял кресло справа от нее.

— Ты не хочешь объяснить причины своего маскарада? Могла бы признаться мне еще в конюшне!

— Это когда ты меня тискал, как медведь?

— Мне припоминается не только это!

— Ну еще бы! Если бы тогда, на поляне, ты узнал, кто я такая, то непременно потребовал бы выкуп!

Он презрительно скривился и заметил:

— А ты, Сиобейн, правильно сделала, что открыла перед нами ворота.

— Я всего лишь хотела предотвратить резню.

— И покорилась сильнейшему!

Принцесса пристукнула кубком о стол и воскликнула:

— Ты, Пендрагон, больше ничего не умеешь — только применять грубую силу, жечь и убивать. И ничего тебе не требуется, кроме подачек от короля.

— От тебя я бы тоже не отказался, — многозначительно заметил он, меряя взглядом ее ладную фигурку.

У Сиобейн невольно перехватило дыхание.

— Жаль мне тебя, сэр рыцарь! — оскорблено выпалила она, не в силах больше усидеть на месте. — Знал бы ты, что такое настоящая жизнь и родной дом, может, сумел бы понять, чего я добиваюсь! И почему не стану принадлежать похотливому жеребцу, пусть даже он нацепил на себя рыцарские латы!

Ошеломленный столь бесстрашным натиском, Гэлан молча смотрел, как она идет по залу. На этот раз Сиобейн удалось задеть его за живое, потому что она сказала правду. Он никогда не знал, что такое свой дом и своя земля и чем ценен народ, возделывающий эту землю.

Рэймонд Де Клэр сел в соседнее кресло и вывел его из задумчивости:

— Знаешь, Гэлан, у меня дух захватывает, стоит на нее взглянуть! Вот из-за таких, как она, и происходят войны! Что ты с ней будешь делать? Она же в открытую отказалась тебе сдаться!

— Она должна сдаться не мне, а Генриху, и я заставлю ее, пусть даже силой!

— А дело-то оказалось легче, чем мы думали! Даже Генрих не подозревал, что здесь почти нет гарнизона!

— Пожалуй, стоит пообщаться и с остальными местными лордами. Что, если им приспичит объединиться и пойти воевать за нее?

— Объяви, что она твоя заложница, — предложил Рэймонд. — Они не посмеют сунуться, если мы пригрозим ее прикончить.