Сиобейн, не спуская глаз с Пендрагона, поспешила к нему и подала кусок полотна, чтобы он мог вытереть пот.

Гэлан довольно улыбнулся — он не уставал любоваться своей женой, особенно сейчас, когда на ее лице был написан страх за его жизнь.

— Ведь ты мог сломать себе спину!

— Зато я отлично умею возводить стены!

— Ну да, — ехидно заметила она, — это потому, что только и знаешь, что искать в них лазейки и слабые места!

Его выразительный взгляд мигом напомнил Сиобейн, что, несмотря на ее упрямство, он все же нашел слабое место и в ее стенах всего две ночи назад.

— Только попробуй открыть рот! — И она грозно потрясла пальчиком перед его носом.

Он с ухмылкой принялся вытирать пот с загорелой груди, а она заворожено следила за его движениями, обмирая от желания прикоснуться к этой гладкой бронзовой коже.

— Если враг умудряется проникать в сильные крепости, то что же остается делать слабым? Только готовиться к сдаче!

— Мы не такие уж слабаки, сэр рыцарь! Вот ты, к примеру, умеешь метать копье? Держу пари, что запросто обставлю любого из твоих самых метких лучников!

— Это что — вызов?

— Если тебе непременно требуется вызов — считай, что да!

Черт побери, ну вечно она рвется в бой! От нее исходила огромная жизненная энергия. Если бы она направила ее на мирные цели, а не на упрямство и гнев, пользы было бы гораздо больше! Однако вызов был брошен, и ему ничего не оставалось, как приказать оказавшемуся поблизости слуге принести копье. Ирландец ответил ему дерзким взглядом и вопросительно глянул на хозяйку. Та коротко кивнула, и только после этого слуга отправился выполнять приказ. Гэлан обречено вздохнул: будь он хоть трижды лорд, но, если принцесса находилась где-то поблизости, одно ее присутствие лишало его всякого авторитета в глазах обитателей замка. А ведь только действуя сообща, как одно целое, они могли бы обеспечить ее клану надежду на достойное будущее. Гэлан не хотел заставлять этих гордых людей подчиняться его силе, а его женитьба на ирландской принцессе принесла ему лишь сварливую упрямую супругу и постоянный зуд в паху. Пора наконец с этим покончить!

— Учти, Пендрагон, у моих людей есть свои обязанности в замке. Не следует нагружать их сверх меры, — сказала она, увидев, как ее слуги обучаются владеть мечом под присмотром рыцарей.

— Теперь это и мои люди, — прошипел он ей в самое ухо, — и для женщины, не так давно целовавшей меня за поварней… ты ведешь себя довольно странно!

— Тише! — Она кивнула на Де Клэра, стоявшего рядом с ними.

— А по-моему, тебе надо чаще целоваться!

— Нет!

Только этого ей не хватало!

— Вот видишь? Я был прав! — радостно воскликнул он.

— Милорд! — возмущенно воскликнула она. Он привлек ее к себе и вкрадчиво пробасил:

— Вот как? Ты отказываешь мне в каком-то несчастном поцелуе — и это после того, как я изведал на вкус твои сладкие…

Она не выдержала и зажала ладошкой ему рот, прожигая гневным взглядом. В его темных глазах плясали шаловливые бесенята.

— Ты просто жуткая скотина, Пендрагон! Мне и так пришлось вынести все эти смешки и перемигивания за завтраком!

Он поцеловал ее ладошку. Его взгляд показался Сиобейн горячим, обжигающим…

— То, что происходит в хозяйской спальне, никого не касается!

— Но ты же не запретишь им говорить! А кроме того, даже общая постель еще не делает тебя моим настоящим мужем! — выпалила она, вспомнив их недавний спор.