Сиобейн затаила свою обиду и ждала, когда он извинится.

Гэлан мучился сомнениями и подозрениями, проклиная себя за то, что никак не решится сделать первый шаг к примирению.

Каждую ночь они ложились в общую постель — вместе и в то же время отдельно, страдая от одиночества, но не смея протянуть руку и прикоснуться друг к другу и предпочитая по прежнему прятать свою боль за каменным молчанием.

Сиобейн подошла к Гэлану, увидев, как распахнулись ворота замка.

— Мы заметили их с час назад. Это О'Нил.

— И ты собираешься его впустить?

— Он везет подарок от короля!

— Лохлэнн?!

— Я тоже ничего не понимаю, — криво ухмыльнулся Гэлан.

— Но с какой стати Генрих решил послать мне подарок?

Гэлан внимательно посмотрел на жену. Любая женщина на ее месте чувствовала бы себя польщенной, а Сиобейн испытывала лишь недоумение и тревогу. — Лохлэнн О'Нил не спеша въехал в ворота, соскочил с лошади и раскрыл ей навстречу свои объятия — обычно она не стеснялась кинуться к нему на грудь. Однако принцесса чинно выступила вперед и чмокнула родственника в щеку. Помрачнев, он смотрел то на мужа, то на жену, стараясь уяснить, каковы теперь их отношения.

Наконец Лохлэнн торжественно выпрямился.

— Представьте мое удивление, когда в Дублине я получил приказ доставить вот это молодой жене лорда Пендрагона! — Ирландец картинно взмахнул рукой, и один из его людей вывел вперед чудесную кобылку золотистой масти.

— Это мне? — Сиобейн нерешительно глянула на мужа, и тот, улыбаясь, кивнул.

— Помнишь, я говорил, что его порадует весть о нашей свадьбе?

— Да, милорд!

Она подошла к лошади. Кобылка красовалась в накидке с королевским гербом, а в ее гриву и хвост были вплетены алые ленты.

— А это я привез для тебя, лорд Донегол! — И Лохлэнн подал рыцарю свиток, скрепленный большой королевской печатью. — А это тебе, Сиобейн! — По его приказу слуга подал роскошное седло. — Я сказал ему, что ты предпочитаешь ездить по-мужски.

— Только Генриху может взбрести в голову прислушиваться к женским капризам! — добродушно хмыкнул Гэлан.

Сиобейн сердито напомнила:

— Но ты же прислушался.

— О чем до сих пор жалею, — буркнул он.

Сиобейн покоробили эти слова, и Пендрагон тут же пожалел о своей глупой шутке и протянул руку, но она увернулась, не в силах скрыть обиду и гнев. Принцесса занялась гостем, а Гэлан рявкнул на Риза, приказав заняться королевским подарком.

Сиобейн с тоской посмотрела вслед оруженосцу, уводившему лошадь, и обернулась к Лохлэнну:

— Идем, братец, отобедаешь с нами!

Лохлэнн удивился: прежняя Сиобейн не отказала бы себе в удовольствии тут же прокатиться на чудесной лошадке, — но предпочел помалкивать и пошел вместе с хозяевами в замок.

Во всяком случае, теперь можно было не сомневаться, что союз между женщиной из рода О'Рурк и Пендрагоном не принес новобрачным счастья.

— Ты должен уничтожить их всех до единого! — настаивал Лохлэнн.

— Прольется слишком много крови, — покачал головой Гэлан. — И ради чего?

— Милорд! — возмутился Лохлэнн, присев на край стола. — Уже четыре деревни…

— Пять, — поправил Дрисколл.

— Они налетают, как стервятники! — грозно восклицал Лохлэнн. — Я предлагаю устроить засаду в одной из нетронутых деревень — рано или поздно мы их поймаем!

— Мы уже делали так и ничего не добились. — Гэлан тяжело вздохнул. — Они скрываются где-то в горах и никогда не оставляют следов!

— В трех деревнях вырезали всех жителей! — взорвался Лохлэнн.