Джонатан поморщился:

– Не нравятся мне его эксперименты. По правде говоря, у меня от них мурашки по коже бегают. Давай-ка выбираться отсюда. Этот туннель никуда не идет, кроме как вниз.

– А по-моему, – возразил Профессор, – мы находимся в туннеле, который ведет к двери. Я должен увидеть эту дверь.

– Или собак. Или розовых летучих мышей. Или еще какую-нибудь жуть. Что касается меня, то я собираюсь взглянуть на дверь трактира «Высокая Башня».

При упоминании о трактире он вспомнил, что в кармане его рюкзака лежат четыре бутылки эля, однако мокрое пятно на ткани, похоже, предвещало неприятности. И точно, при падении две бутылки разбились. Джонатан вытряхнул из рюкзака куски стекла и засунул их в щели и трещины в каменных стенах, а потом откупорил оставшиеся целыми бутылки и передал одну Профессору, который отнюдь не был этим недоволен.

Эль был резким на вкус и сухим – именно то, что требовалось при данных обстоятельствах. Джонатан как раз говорил, что Шелзнак мог бы составить себе состояние, займись он изготовлением эля, когда заметил, что Ахав куда-то исчез. Они с Профессором быстро зашагали в глубь туннеля, рассудив, что если Ахав вернулся в погреб, то они непременно найдут его на обратном пути.

Через сорок ярдов туннель круто повернул направо и закончился перед ямой, стены которой отвесно, как падающий камень, уходили в землю. У края ямы, принюхиваясь, сидел старина Ахав.

– Конечная остановка, – с некоторым облегчением в голосе объявил Джонатан.

– Вовсе нет, – возразил Профессор. – Посмотри сюда. – Он указал на нечто похожее на железные кольца, вбитые в каменные стены ямы. – И посмотри на это. – Он провел ладонями по длинным бороздам на камне. – Все это было вырублено. Возможно, яму расширяли.

– Да, похоже. – Джонатану было интересно, действительно ли Профессор собирается спуститься по древней как мир железной лестнице в темную яму, уходящую на милю под землю. – Какой идиот, как ты думаешь, притащил сюда, вниз, кирку, чтобы долбить скалы? Это напоминает мне тех восточных безумцев, которые вырезают целые города на моржовом бивне. На это уходит вся жизнь.

– Никто не тащил вниз кирку. – Профессор провел ладонями по бороздкам в скале. – Ее притащили вверх. Посмотри на эти отметины. Они были оставлены инструментом, который двигался снизу вверх. Что-то выбиралось из этой ямы наружу.

– Замечательно, – съязвил Джонатан. – Без сомнения, это были предки Шелзнака.

– Ну что ж, мы должны это выяснить. – С этими словами Профессор бросил в пустоту камень.

Камень ударился о дно всего через пару секунд, что привело Профессора в безмерное восхищение, но одновременно поставило Джонатана перед печальным фактом – он вот-вот последует за Профессором еще глубже в землю.

– Я спущусь на дно этой ямы, – уступил Джонатан, – если до него доходит лестница. Но это все. Если там, за ней, такой же туннель, как и здесь, я дальше не пойду. Мы же извели половину китового жира и оказались на добрых два часа пути дальше от выхода, чем были в подвале. Через десять минут неплохо бы повернуть обратно.

– Договорились, – крикнул Профессор, опуская одну ногу в яму.

Джонатан приказал Ахаву оставаться на месте и полез следом за Профессором. Он спускался медленно, повесив лампу себе на руку так, что ее ручка, сделанная из проволоки, опиралась на сгиб его локтя. До дна ямы было примерно двадцать футов. И от него отходил еще один туннель.

– Ну вот, – констатировал Джонатан.