– О моей оговорке?

– Будто бы ты сказал им, что вы собирались ужинать в «Хьюстоне». Они проверили: столика ты не заказывал. Складывается впечатление, что полиция заинтересовалась тобой после этого.

Я не заказывал столика и не покупал подарка для Эми. Но если бы я запланировал убийство жены в тот день, то наверняка позвонил бы в ресторан и заранее приготовил подарок. Именно так поступают прагматичные убийцы.

А я прагматичен до одури – друзья могли бы подтвердить это сыщикам.

– Мм… Нет‑нет, я не заказывал столика. Наверное, меня неправильно поняли. – Я уселся на диван напротив Мэрибет.

Не хотелось, чтобы Ранд снова притрагивался ко мне.

– Ну ладно‑ладно… – покивала она. – А Эми подготовила… Она подготовила для тебя охоту за сокровищами? Ну, прежде чем… – Ее глаза снова покраснели.

– Да, сегодня я получил первый ключ, от копов. Вместе с Джилпином мы нашли второй в моем кабинете в колледже.

– А можно нам взглянуть? – спросила моя идеальная теща.

– У меня его нет с собой, – соврал я.

– Но ты… ты попробуешь разгадать?

– Обязательно, Мэрибет. Я его разгадаю.

– Даже думать не хочется, что вещи, которых она касалась, где‑то лежат совсем одни…

Заиграл мой телефон, я отклонил звонок, едва глянув на экран. Мне бы избавиться от этой штуковины, но я пока не мог этого сделать.

– Сейчас нужно отвечать на каждый звонок, – сказала Мэрибет.

– Я знаю этот номер. Фонд выпускников моего колледжа деньги собирает.

Ранд уселся рядом со мной на диван. Старая мебель с изношенными пружинами глубоко просела под нашим весом, придвинув нас друг к другу. Я опять прикоснулся к руке распрекрасного тестя. Он из той породы, что, едва увидев тебя, заверяет в самой искренней дружбе, позабыв поинтересоваться наличием ответного чувства.

– Мы не исключаем, – Мэрибет вернулась к деловому разговору, – что Эми мог похитить увлеченный ею человек с психическими нарушениями. – Она глядела на меня, словно ища поддержки. – Нам уже случалось иметь дело с такими субъектами.

Эми любила вспоминать о запавших на нее мужчинах. Не раз пересказывала эти истории за бокалом вина во время нашей совместной жизни. О мужчинах, только о ней и думавших и всегда вожделевших ее. Я подозревал, что всякий раз она сильно преувеличивала. Мужчины всегда получались опасными до известного предела: я успевал встревожиться, но надобности звонить в полицию не возникало. Короче говоря, моя жена вела игру, чтобы я мог почувствовать себя неустрашимым героем, который отстаивает честь своей дамы. Но Эми оставалась слишком независимой, слишком современной, чтобы на самом деле допустить нечто подобное. Ей просто хотелось играть в беззащитную деву, которой нужен защитник.

– А недавно?

– Нет, новых случаев не было. – Мэрибет пожевала губами. – Но вот в школе с ней училась одна девочка, очень подозрительная.

– В смысле?

– Она была одержима Эми. Ну ладно, Удивительной Эми. Звали ее Хилари Хэнди. Она отождествляла себя с лучшей подругой Эми из книг, Сьюзи. Вначале, наверное, это была просто игра. А потом девочке захотелось большего – подражать самой Эми. Хилари одевалась, как она, перекрасилась в блондинку, бродила вокруг нашего дома в Нью‑Йорке. Однажды, когда я шла по улице, она догнала меня, крепко обхватила руками и сказала: «Я хочу стать вашей дочерью. Я убью Эми и стану вашей дочерью. Вам‑то какая разница? У вас все равно останется Эми». Будто наш ребенок – это фрагмент книги, который можно переписать.

– Окончательным предупреждением для нас прозвучало, когда она в школе столкнула Эми с лестницы, – добавил Ранд.