— Ты начал действовать как репортер, когда явился к своему рекламному художнику и узнал о масках Хэллоуина. Продолжай и дальше действовать в том же духе. Джексон вывел тебя на след.

— Ты имеешь в виду Франсин Келлер, менеджера Селлерса?

— Может, она тебя и наведет на что-то. — Девери недовольно заворчал, обнаружив, что его трубка потухла. Эта чертова штука вечно подводила хозяина. — Я тут сижу на телефоне на тот случай, если позвонят «похитители». Отвечаю на звонки Бача. Я попрошу его заняться оружием и предполагаемым арендованным автомобилем. А ты будь на связи.

— То есть я еду в Вашингтон?

— Если нужно. Но хочу предложить тебе пари. Мисс Франсин Келлер в Нью-Йорке или на пути сюда. Предстоит организовать похороны. Там все и развернется.

С помощью телефонистки «Алгонкина» Питер связался с ней из холла отеля.

— Да, мистер Стайлс?

Питер услышал низкий грудной голос, в котором чувствовалась бесконечная усталость. Он осведомился, можно ли подняться к ней. Он представился, и она сказала, что отлично знает, кто он такой. У нее нет возражений против встречи.

Если бы Питер внимательнее слушал Рокки Джексона, то встреча с Франсин Келлер не настолько удивила бы его. «Обаятельная женщина, — сказал Джексон, — которая отвечает и моему вкусу и вашему». Она предстала перед ним в неожиданном свете. Джексон сказал, что ей где-то около сорока. Питер увидел женщину в расцвете, которая не имела возраста. Женщины могут только радоваться, если сохраняют такую внешность к середине жизненного пути. Франсин Келлер была смуглой; ее фигура обладала выразительными девичьими формами. Единственными следами времени на ее лице с высокими скулами были тонкие, как птичьи лапки, морщинки в углах широко расставленных карих глаз. Они давали понять, что эта женщина обладает характером. Питер с трудом мог представить, что такая женщина была близка со столь грязным типом, как Сэм Селлерс, который орудовал своим пером, как ножом. «Что доказывает, — подумал он, — как ошибочно первое впечатление о человеке».

— Вы сказали мне по телефону, мистер Стайлс, что явились не для сбора материала, — начала она своим хрипловатым голосом. — ФБР предупредило меня, чтобы я не давала прессе никаких интервью. Так что, если с этим все ясно…

— Сегодня рано утром похитители предложили мне стать посредником в переговорах. Я оказался в самом центре этой игры, мисс Келлер. Если вы хотите получить подтверждение у инспектора Бача…

В уголках ее глаз мелькнуло болезненное выражение, и морщинки стали резче.

— Теперь меня больше ничего не интересует, мистер Стайлс. Осталось только желание увидеть, как эти мясники отправляются в газовую камеру.

— Понимаю. Я тоже этого хочу, мисс Келлер. Кроме того, я обеспокоен судьбой своих друзей, которые помимо своей воли оказались втянутыми в это.

— Миссис Ллойд и ее сын?

— Да… и еще мой друг журналист, который взялся разыскивать их.

— Ллойды — не те люди, к которым я питаю особую симпатию, мистер Стайлс. Они поставили Сэма в невыносимое положение, представив ложные свидетельства.

— Это утверждение для прессы, мисс Келлер, — сказал Питер. — И вы, и я — оба мы знаем, что доказательства были подлинными.

Она застыла на месте, в упор глядя на него. Затем взмахом руки пригласила Питера в одно из кресел у окна и показала на термос, стоящий на угловом столике.

— В нем кофе, — сказала она и села в дальнем углу дивана. Ноги у нее были более чем просто красивыми. Питер закурил.

— Я хочу открыть перед вами все карты, мисс Келлер.