– А я вот тоже устал, – вздохнул Серебряников. – А не рекомендуется – главная усталость у нас впереди.

Похлопывая линейкой по ладони, Серебряников медленно заговорил:

– Не буду скрывать – я навел о тебе обстоятельнейшие справки. Люди почтенные и авторитетные аттестовали тебя как личность незаурядную. Говорится сие не в похвалу тебе, а чтобы объяснить кое-что. Начну с приятной новости. Я доказал своим статистам-экономистам, что физик и геофизик – почти одно и то же, и потому удалось устроить тебе инженерную ставку. Со всеми полевыми и северными будет рублей двести пятьдесят в месяц. Доволен?

Андрей улыбнулся:

– Кажется...

– Делаю это отнюдь не затем, чтобы доставить тебе удовольствие, – серьезно продолжал Серебряников, – ac намерениями самыми корыстными. Предприятие нам предстоит серьезнейшее, а мне нужен надежный помощник и – если уж говорить прямо – товарищ и друг, на которого я мог бы во всем положиться. Ты – кандидатура единственная на эту должность. С остальными же людьми дело обстоит неважно. Будет всего семь человек. Пятеро уже есть – нас двое, еще два доктора – что-то вроде любителей-туристов, и один студент из МАИ, пацан лет девятнадцати. Кого-нибудь еще здесь найдем и одного возьмем там, на месте. Но сам понимаешь, что все это народ случайный и равнодушный и использоваться будет в основном как тягловая и подсобная сила. На тебя же ляжет нагрузка весьма основательная – предупреждаю заранее. Согласия твоего не спрашиваю – думаю, что не откажешься...

– Думаю, что не откажусь, – опять улыбнулся Андрей.

Серебряников кивнул.

– А чтобы тебе яснее была ситуация, прочту маленькую популярную лекцию. Слышал ты о краевых прогибах?

– Нет.

– Это районы, где происходит медленное опускание, или, как у нас говорят, прогибание земной коры. Явление это приводит к некоторым любопытным последствиям. Начну сразу с того, что все более или менее значительные месторождения нефти и газа расположены как раз в районах краевых прогибов. И поиски новых месторождений ведутся тоже, как правило, в районе краевого прогиба. Определяются же границы и глубины краевых прогибов в принципе довольно просто. Дело в том, что на границе краевого прогиба довольно заметно меняется плотность пород, а вместе с ней и ускорение силы тяжести. Разница, конечно, ничтожная – всего какие-то тысячные доли процента, – но все же без труда улавливается приборами, которые называются гравиметрами. Эта штука, по существу, состоит из одного маятника, сделанного с ювелирной точностью. Прибор простенький, но довольно капризный и требует обращения деликатного. Обладает он одной неприятной особенностью – его показания сильно зависят от температуры и даже от времени. Если сделать измерения в одной и той же точке, но в разное время и при различной температуре, то разница в показаниях может оказаться довольно значительной. Существует специальная сеть опорных гравиметрических точек, где сила тяжести определена весьма точно, и уже к этим показаниям привязываются все измерения. Там же, где опорные точки отстоят далеко друг от друга, приходится весь путь проделывать дважды и вечером возвращаться на то место, где проводились измерения утром, а потом делать линейную интерполяцию. Нам, кстати, придется иметь дело с этим прискорбным случаем, так как соседние опорные точки отстоят друг от друга больше чем на триста километров и, значит, весь путь придется пройти трижды. Понятно?

– Вполне, – ответил Андрей.

– Это, так сказать, теоретическая присказка, – продолжал Серебряников. – А сейчас начнется практическая сказка. Одним из самых больших краевых прогибов является Северо-Уральский. Так вот, считается, что северная граница этого краевого прогиба лежит где-то в районе Ухты.