При чем здесь Айрин? Джим нахмурился. Речь идет об Энн, которая тоже имеет право желать спокойствия и всяческого преуспевания. А что могу ей предложить я, инструктор по туризму? Может, мне действительно давно уже следовало предпринять шаги по дальнейшему развитию профессиональной карьеры? К этому времени я наверняка вернул бы все, что имел прежде, или даже поднялся на более высокую ступень общественного положения.

Но тогда бы… не встретил Энн.

Замкнутый круг, подумал Джим. Замкнутый круг…

В эту минуту в дальнем уголке его сознания смутно замаячила мысль, что встреча с Энн ему дороже любых общественных благ. Тем более что финансового благополучия он смог бы добиться с легкостью — для этого требовалось лишь его желание, а в талантах своих он не сомневался.

Значит, остается убедить в этом Энн.

А с чего ты взял, что она стремится выйти замуж? И вообще, о чем ты думаешь? Поискал бы лучше вверенных тебе людей, мечтатель! — сказал ему внутренний голос.

Немного подумав, Джим стиснул зубы и зашагал вперед, удаляясь от базы.

Энн ходила из угла в угол по гостиной, нервно ломая пальцы. Джим ушел и как в воду канул. Минуло часа три с тех пор, когда они поцеловались на пороге базы перед тем как расстаться. И до сих пор не вернулся никто — ни Джим, ни остальные четверо.

Энн старалась гнать тревожные мысли, убеждая себя, что еще рано паниковать. Мало ли что бывает! Возможно, долгое отсутствие Сандры, Джейсона, Либби и Алекса имеет самое естественное объяснение. И потом те еще посмеются над ее волнениями.

А если нет? Если случилось самое страшное и она больше никогда не увидит четверку, с которой успела сдружиться за несколько дней похода — ироничную Сандру, молчуна Джейсона, искательницу приключений Либби и добродушного толстяка Алекса?

Все естество Энн протестовало против подобной возможности. Но какая-то слишком трезвая и безжалостная часть мозга пророчила всевозможные мрачные варианты развития событий. И усердно напоминала, что группа оказалась в непростой ситуации, что там, где всегда было сухо, сейчас несется бурлящий поток, что некогда узкая Бобровая речка вышла из берегов, затопила индейский поселок, и лишь чудом там не погибли люди.

А здесь это могло случиться, подсказывал голос рассудка. Сколько ни закрывай глаза на правду, от этого она не станет менее жуткой.

Энн качала головой. Нет, с клиентами ее туристического бюро никогда не происходило неприятностей. В теории она допускала вероятность несчастного случая, но не на практике, нет. Иначе и быть не могло. Ведь это же ее бюро!

Потом Энн вспомнила, как обещала мистеру Руффорду, отцу Либби, присмотреть в походе за его дочерью. В ее памяти живо вспыхнули произнесенные им слова: «Если Либби отправится с вами, все будет хорошо».

Боже мой, что я ему скажу! — подумала она, прижимаясь лбом к стеклу окна, у которого стояла в эту минуту. Человек доверил мне единственного драгоценного ребенка, пусть даже почти взрослого — ведь вырастая дети не становятся менее дорогими, — а я не оправдала надежд!

Правда, я не брала и не могла взять на себя обязательств следить за Либби каждую минуту. К тому же, если с ней что-то случилось из-за резко изменившихся погодных условий и неожиданного наводнения, то с юридической точки зрения это чистой воды форсмажор — прости, Господи, за невольный каламбур!

Форсмажор. Энн вспомнила, как во второй день похода упомянула этот термин. И по какому поводу.

К сожалению, это не прибавило ей хорошего настроения. Потому что разговор тогда шел о подозрительных личностях, выкапывавших что-то ночью из тайника в лесу. У тех людей могло быть оружие.

А вдруг они все-таки заметили нас с Либби, пока мы прятались в траве? — холодея, подумала Энн. И тайком проследили за нашей группой до самой базы.