Бор вздохнул.

-Не плачь, Алёнушка. Они сами виноваты в своей судьбе. С владетельницей ушло несколько человек. Остальные остались и попросили принять их к себе вместе с семьями. Я принял.

-Ты? Ну конечно, ведь никого не осталось. Ты взял всё на себя?

-Да. Думаю, если бы наш командующий не заболел, то сильно возражал бы против моей кандидатуры, но он плохой человек, злой, корыстолюбивый. Я бы в любом случае не дал ему власти. Пока разъезжал по землям, не замечал, как дела в страже изменились, зато посидев в осаде, увидел, что за короткий срок много нехорошего произошло. Страх поселился в нашем доме. Уважение к стражам сменилось на злость, страх и ненависть. Не всех он мне воинов испортил, но достаточно, чтобы люди своих защитников боялись.

-Многие у вас болели?

-Да лапушка, дом отсырел быстро, прогреть его не было возможности. Пока догадались потесниться, покучнее жить, многие заболели. Поначалу вроде ходили, но жаром от них пыхало, как от огня. С ними многие спать ложились, чтобы греться. Пацаны твои травы заваривали, отпаивали многих. Не сказать, чтобы вылечили, но до весны болезные дотянули. Теперь я спрошу тебя. Вернёшься ли ты со мной, жизнь моя, или мы будем строить новый дом только для себя?

-Ох, как бы мне хотелось только с тобой да с ребятишками жить. Думать только о своих заботах, но ведь кроме нас получается некому позаботиться об аурельцах?

-Только если сами о себе, но думаю, худо им будет. Те же пришлые оборотни свои законы установят. Они сильные физически, а вот уравновесить в себе зверя и человека ещё не смогли полностью.

-Значит теперь ты владетель двух хозяйств?

-Не знаю пока владетель я или нет, и какое у меня хозяйство. Мы ведь сиднем сидели в доме. Вроде дело привычное, но болящих столько никогда не было. Так что пока что я управляю только людьми в доме Ауреля, своими, пришлыми, да соседскими. Снег тает кусками, хорошо полевик проснулся, наши домовые сразу договорились с ним к тебе дорожку проложить. Плохо малому народцу, когда в доме столько больных, сами болеть начинают. Ты не представляешь, как я рад был, узнав, что смогу увидеть тебя. Вся душа изболелась, представляя, как ты тут одна, с малым запасом продуктов. Вдруг чужой кто забрёл бы, обидел.

-Но теперь-то уж чего, - успокаивающе погладила мужчину Алёна, - мы ведь вместе. Куда ты, туда и я. Куда мне, туда и тебе. Правда?

-Куда угодно пойду за тобой, - уверенно подтвердил оборотень.

-А поскольку мы с тобой не два сопливых юнца, то договориться всегда сумеем, чтобы не угнетать, друг друга, сохранить в себе всё то, что нам нравится. Мне не по душе жизнь на виду, большая ответственность, но не могу не признать, что я нужна людям. Я не вижу никого из местных, кто мог бы занять место леди. К тому же, мне нравится, как ты изменился. Быль лидером тебе к лицу. И в твоём случае я тоже не представляю, кто бы справился из всех оставшихся с той ношей, что ты на себя взвалил. Значит, вместе потянем доставшийся груз?

-Вместе.

Бор засобирался в обратную дорогу, но Алёна пояснила тонкости своего хозяйства и в путь они решили отправляться с самого утра, набрав целебной воды.

Покричала деда Нарие на всякий случай, думала, что уже не придет, так же как зимой, когда в особо тоскливые дни звала его, но дед появился.

Снова радость.

Чуть высохший смотритель оживился, поворчал, что зима штука сложная и нелюбимая отныне им. Решение Алёны жить среди людей в доме, одобрил. Весной, летом, осенью в случае надобности ей всегда дорожку к источнику проложат. А вот зимой придётся либо обратно переселиться, либо другого хозяина искать, либо придумывать выход.

-Дедушка, возьмите в дорогу заряженных камешков, вдруг кому срочно понадобится.

-Эх, не откажусь. Сам обессилел, благодарствую.

Женщина отобрала горсть камней и ссыпала, не считая, в оттопыренный карман деда.