– Вы знаете, что у меня под платьем, мистер Фэрчайлд? – вдруг спросила она, томно поглядывая на него из-под опущенных ресниц.

Джек усмехнулся и покачал головой.

– Неужели пояс верности, мисс Крэншоу?

– Для него уже слишком поздно, – с лукавым смехом отозвалась она. – Вам придется узнать самому.

Пальцы Джека медленно заскользили вверх по ее ноге, обвели округлую икру, коснулись подвязки. Наконец они добрались до горячих складок под упругими завитками, прикрывающими потайное местечко. Лайза прерывисто вздохнула.

– Теперь ты знаешь, – заключила она и прикусила нижнюю губу, наслаждаясь дерзкими и мучительно-приятными ласками.

– За это я и люблю тебя, Лайза, – признался он. – Девочка моя, я люблю тебя за страстность. За смелость и честность.

Затуманенными от вожделения глазами она следила за ним из-под отяжелевших век.

– Дотронься до меня, Джек.

Он коснулся влажных складок и улыбнулся, когда она выгнулась дугой и развела ноги.

– Да, Джек, как я об этом мечтала! Каждую минуту, целых три дня!

– А я думал, мы просто компаньоны, – не удержавшись, пошутил Джек.

Он просунул в нее два пальца, и она застонала, зажмурив глаза. Проникая в глубокий грот, он разбудил в ней почти животный голод, требовавший немедленного утоления.

– Иди ко мне, – выдохнула она.

– Прямо здесь? – отозвался он.

– Да. – У Лайзы срывался голос, ощущения захватили ее целиком.

Он глубоко вздохнул, одержимый таким же острым желанием, как она. Не прекращая ласкать Лайзу, свободной рукой он расстегнул одежду, откинулся на спинку сиденья, легко приподнял девушку и снова посадил ее на колени.

Прохладный воздух овеял ее разгоряченные бедра, ладони Джека подхватили снизу ее ягодицы, сжимая их и поглаживая, губы уткнулись в грудь в вырезе платья. Джек сумел высвободить из-под платья ее сосок и обвел его языком, одновременно направляя затвердевший жезл в ее отверстие. Опуская Лайзу, он проник в нее, и она с радостью приняла его, вобрала в себя целиком.

– Джек, ты само совершенство!

Восседать на этом твердом стержне было поистине прекрасно. Ощущения были неподдельными и изумляли остротой. Все остальное перестало существовать. Кроме Джека. И желания, чтобы он снова заполнил ее.

– Лайза, я не могу тобой насытиться, – хрипло простонал он, сжимая ее ягодицы.

Она медленно приподнималась, продлевая наслаждение, и снова опускалась, чувствуя, как нож входит в ножны.

– А я – тобой, – отозвалась она, глядя Джеку в глаза. Ничто не разделяло их: ни грусть, ни страх. Карета медленно катилась вперед, слегка покачиваясь на ухабах.

Джек еще раз приподнял Лайзу и притянул к себе.

– Джек, я хочу, чтобы ты был рядом всегда. Всю жизнь, – твердила она в такт движениям, а потом вдруг умолкла, сосредоточившись на ощущениях. Он задвигался резче, быстрее, и она быстро подстроилась к ритму. Просунув руку под подол платья, он нашел тайное местечко между ее ног, и вскоре она забилась в экстазе, накатывающем волнами. Услышав ее сдавленные, страстные стоны, Джек вонзился в нее, зарычав от мучительного блаженства, опять приподнял ее повыше и вошел в глубины лона. Выплеснувшись весь, до последней капли, он обмяк на сиденье, мокрый, задыхающийся, счастливый. Карета тем временем катилась вперед, сворачивала, с одной проселочной дороги на другую, как велел Джек кучеру.

В уютной тишине Джек приподнялся и нежно поцеловал Лайзу, лаская языком ее шаловливый язычок.