Уснуть удалось только после двойной дозы валерьянки, и будильник я поставила на максимальную громкость. Ох, только бы срослось все. Утром отдавала Даре документы на полном автопилоте, все-таки, столь ранняя побудка для меня — нечто невообразимое, особенно дома, а не в отпуске. Второй раз я проснулась ближе к обеду, как обычно, вяло поковырялась в завтраке, едва впихнув в себя бутерброд, и снова несколько часов слонялась по квартире, поглядывая на телефон. Меня аж подташнивало от нервных переживаний, в голове кружилась карусель из обрывков мыслей, и отвлечься никак не получалось. Долгожданный звонок раздался за пятнадцать минут до пяти вечера, и приятный женский голос сообщил:

— Ваши документы одобрены, завтра виза будет готова.

От радости и облегчения едва не завизжала прямо в трубку, поймала порыв в самый последний момент. Поблагодарив девушку и отключившись, я наконец дала волю эмоциям, скача по комнате, как индеец племени сиу, потом бросилась к компу брать билеты, параллельно набирая Дарину.

— Все, мне сказали, все нормально, я беру билеты и в субботу улетаю, — выпалила я на одном дыхании, одновременно нажимая кнопочку "оплатить".

— Замечательно, очень рада за тебя, — жизнерадостно отозвалась Дара. — Вот теперь слышу в голосе бодрость. Я надеюсь, в связи с этим радостным событием ты что-нибудь мне напишешь наконец, а?

Я издала смешок и отправила полученный билет на принтер.

— Может, и напишу, ага, — рассеянно ответила, пританцовывая в ожидании билета.

— Все, я поняла, Сатурн вне зоны действия сети, — хихикнула Дара. — Короче, дорогая, удачи тебе там во всем, помни, я всегда на связи и жду твоих сказок. Иди, смазывай лыжи, паспорт я тебе привезу, не переживай.

Следующие два дня я носилась, как белка, пытаясь успеть все и сразу. Съездила к родителям, объявила, что снова уезжаю, но истинную причину не назвала, благоразумно решив сначала приехать, а потом… Ну, там по ситуации. Потом салон, магазины, еще куча мелких дел свалилась, и к дню, точнее, к ночи отъезда я мечтала только об одном: сесть уже в самолет и уснуть там. С Эмили и Патриком мы встречались в аэропорту, они улетали на полчаса раньше, и договорились, что в Дублине они меня подождут, а потом отвезут на ферму. Миссис Рейли клятвенно заверила, что ничего никому не сказала, и мой приезд станет сюрпризом, и братья точно будут дома. Ну… надеюсь, что не зря лечу. По пути в аэропорт снова нахлынули сомнения, я нервно кусала губы, поглядывая на ночной город за окном, и гнала от себя мысли, что совершаю большую глупость. Может, Эмили просто хочется верить в то, что меня действительно там ждут, а на самом деле все совсем не так…

В Пулково пришлось срочно делать вид, что я в порядке и ничуть не волнуюсь, но почему-то показалось, что Эмили не поверила, хотя и не расспрашивала, и не пыталась залезть в душу. И вот, наконец, в семь утра я вылетела в Дублин, совершенно измотанная и сумасшедшей неделей, и волнением, и неуверенностью, и бессонной ночью на закуску. Поэтому, вырубилась, когда мы еще только брали разбег по взлетной полосе, и благополучно продрыхла до самой посадки. Кажется, даже завтрак ела на автопилоте, совершенно не ощущая вкуса. Границу прошла на удивление быстро, такого допроса, как в прошлый раз, слава богу, не было. Эмили и Патрик ждали на выходе, и едва я подошла, миссис Рейли широко улыбнулась, одарив довольным взглядом.

— Они дома, я только что звонила.

— А… — у меня сердце ухнуло в желудок, смесь страха и предвкушения заставила кожу покрыться мурашками.

— Я не сказала, что ты приехала, — поняла она невысказанный вопрос, и Патрик понимающе усмехнулся. — Ну все, пойдем, такси тебе возьмем, — Эмили решительно ухватила за руку и потянула к выходу.