— Божественный запах, — сказал он.

— Помолчи! Сядь так, чтобы я мог с тебя снять рубашку.

Плечо не так кровоточило, зато рана выглядела еще ужасней. Я думаю, пуля задела ключицу и вышла наискосок. Плечевые мышцы оказались разорваны. Я повторил свои прежние действия, достал из его чемодана чистую сорочку, рукава старой разорвал и устроил перевязь для раненой руки. Затем я натянул на него темно-синие брюки. С помощью домкрата я вырыл в песке неглубокую яму, сунул туда окровавленные тряпки и засыпал землей. После того как Винс дважды глотнул «бурбона» прямо из горлышка, цвет его лица несколько изменился к лучшему.

— Благодарю вас, доктор Джеймсон, — сказал он церемонно.

— Тебе нужен настоящий врач.

— Всему свое время.

— А что нам теперь делать, Винс?

— Забраться куда-нибудь, где можно хоть одним глазком взглянуть на деньги.

— Такая любознательность — хороший признак.

— Твоими бы устами…

— Тогда двинулись.

Я помог ему вернуться в машину, и мы снова выехали на дорогу № 301. Я готов был сделать привал при первой же возможности, но Винс не соглашался: нужно отъехать от Тампы как можно дальше, настаивал он. Шоферская фуражка вдруг вспомнилась мне, — я опустил боковое стекло и выбросил ее в кусты, бежавшие вдоль дороги.

В пять часов я поймал по приемнику передачу из Тампы. Секунд в двенадцать они управились с международными событиями и делами у нас в стране, после чего перешли прямо к тому, что нас интересовало. Шум, оказалось, был поднят ужасный. Скучно они тут жили, видать, до нашего прибытия.

Сеньор Сарагоса мертв, он получил пулю в сердце. Убийцы напали на дипломата, когда тот беседовал с неким незнакомцем у выхода из международного аэропорта, рядом с ожидавшим его лимузином. Незнакомец под градом пуль добрался до машины, и шофер увез его с места происшествия. Убийцы в сине-белом «форде» с местным номером скрылись. Погибший дипломат должен был доставить служебные бумаги консулу своей страны. Убийцы оставили нетронутыми чемоданчик и папку с документами. Человек, подвергшийся нападению вместе с покойным дипломатом, описывался как смуглый, высокий мужчина крепкого телосложения в темно-коричневом костюме, соломенной шляпе и солнцезащитных очках. Предполагалось, что он не говорит по-английски. Консул, с которым удалось между тем связаться, отказался комментировать событие. Полиция взяла под контроль все выезды из города. Разыскивается черный «крайслер» и сине-белый «форд». Затем следовало весьма приблизительное описание убийц, способное скорее ввести в заблуждение, чем навести кого-либо на след.

Когда диктор перешел к новостям спорта, я выключил радио.

— Мы проскочили раньше, чем они заперли все входы и выходы, — сказал Винс.

— Да, похоже на то.

— Держу пари, что консул изображает недоумение. А может быть, ему и притворяться не понадобилось.

— Как так?

— Видишь ли, Сарагоса был ничто, нуль. Думаю, они подозревали, что курьер замешан в каких-то темных делишках. Они вполне могли решить, что тут была стычка между своими. Вор у вора дубинку украл. А нарушение дипломатического этикета с их стороны никто не хочет афишировать. Киодос — другое дело, тот должен быть порядком разочарован.