Однажды, год тому назад, она, Хапусенеб и Менх задумали побег. Они планировали выбраться из дворца и днем, когда все будут спать, отправиться в город. Потом они собирались пойти к Менху, чей дом стоял на милю выше по течению, поиграть на корабле его отца. Но привратник, хоронившийся в сторожке у больших медных ворот, поймал их. Менха выпорол его отец, Хапусенебу тоже досталось, но ее отец ограничился суровым выговором. Еще не настало время, сказал он, когда ей можно будет покидать надежное убежище дворца. Ее жизнь драгоценна. Она принадлежит всей стране, и потому ее следует хранить и защищать, объяснил он. А потом посадил ее себе на колени и угостил медовыми пирожками и сладким вином.

Теперь, год спустя, она почти забыла о том случае. Почти. Но одно она уяснила. Когда она станет взрослой, то сможет делать все, что захочет, но до тех пор надо ждать. Ждать.

Неферу уже стояла у ограды зверинца, одна. Она обернулась и улыбнулась Хатшепсут, когда та, запыхавшись, подбежала к ней. Лицо Неферу было бледно, глаза измучены. Она не спала. Ладошка Хатшепсут скользнула в руку сестры, и они пошли.

– Где твоя рабыня? – спросила Хатшепсут. – Мне пришлось взять свою.

– Я ее отослала. Люблю иногда побыть одна, я ведь взрослая и могу почти всегда поступать так, как захочу. Ты хорошо отдохнула?

– Да. Нозме храпит, как бык, но я все равно уснула. Правда, когда тебя нет на соседнем ложе, мне скучно. Комната кажется такой большой и пустой.

Неферу рассмеялась.

– На самом деле это очень маленькая комнатка, милая Хатшепсут, и ты в этом убедишься, когда тебя переведут в большие, гулкие покои, наподобие моих. – В ее голосе прозвучала горечь, но младшая сестра ничего не заметила.

Они миновали ворота и неторопливо пошли по широкой, окаймленной деревьями дорожке, вдоль которой выстроились клетки, занятые в основном разнообразными животными. Одни были местные – каменный козел, семейство львов, газели; других отец девочек привез из дальних земель, где воевал в молодости. Почти все звери спали в темных углах клеток, их знакомый теплый запах окутывал царевен, когда они проходили мимо. Дорожка упиралась прямо в главную стену зверинца, такую высокую, что, когда девочки подошли к ней, им показалось, будто это тропа внезапно выгнулась перед ними и закрыла солнце. К ограде прилепился скромный глинобитный домишко из двух комнат, жилище смотрителя царского зверинца. Тот уже стоял на крыльце, дожидаясь их. Едва они приблизились, он сошел на землю, опустился на колени и уткнулся лицом в пыль.

– Приветствую тебя, Небанум, – сказала Неферу. – Можешь встать.

– Приветствую вас, царевны. – Старик с трудом поднялся на ноги и встал перед девочками, склонив голову.

– Здравствуй, Небанум! – сказала Хатшепсут. – Ну, веди нас к маленькой газели! Она здорова?

– Здорова, ваше высочество, – ответил Небанум торжественно, хотя его глаза озорно сверкнули, – но все время хочет есть. Она у меня в отдельном загоне за домом, прошу покорно следовать за мной. Очень шумная малышка. Мычала всю ночь.

– Ой, бедная! Она, наверное, по маме скучает. Как ты думаешь, можно мне ее покормить?

– Я приготовил немного козьего молока на случай, если вы, ваше высочество, захотите попробовать. Но я должен предупредить ваше высочество, что это очень сильное молодое животное, оно может сбить ваше высочество с ног или пролить молоко вам на юбку.