– Ага, – проворчал Том. – И вот еще что. Может, вы и Роут, а может, и нет.

– А ты либо недотепа, который не смог меня убить, либо обыкновенный похититель, – спокойно заметил Роут, намазывая толстый слой джема на гренок.

Том побледнел и нахмурился. Вспомнив о своих кознях, он с недовольным видом поспешил ретироваться, чем очень развеселил Грейсона, который с улыбкой продолжил завтрак. Покончив с этим, он опустил поднос на пол, жалея, что рядом нет толпы слуг и французского повара, специально выписанного для загородного дома. Еда была вкусной, но довольно незатейливой, а маркиз привык к разнообразному меню, когда наезжал в деревню. Эта мысль напомнила ему, что предстоит разгадать несметное число загадок.

Грейсон осторожно спустил ноги с кровати и поморщился от боли в плече. Скудный завтрак вызвал тошноту. Видно, он еще не пришел в себя, раз его желудок не воспринимает даже такое незначительное количество пищи. Тем не менее Грейсон сжал зубы и поднялся на ноги, так как не собирался лежать прикованным к постели. К тому же ему было необходимо кое-что разузнать, и не только из любопытства, но и ради собственной безопасности. Хотя его хозяйка и оказалась интересной и привлекательной особой, однако Грейсон не очень-то полагался на ее заверения, что ему не причинят вреда. Он намеревался сам убедиться, что окружающие его люди не представляют опасности, и хотел сделать это до наступления ночи.

Снова расположив подушки так, чтобы они изображали человеческую фигуру, Грейсон тихонько подошел к двери и, повернув ручку, выглянул в коридор, на полу которого лежал немного потертый, но красивый ковер. Кругом царила мертвая тишина. Странно. Он никогда не бывал в загородном доме, где не сновали бы туда-сюда слуги, а гости не отдыхали бы в своих апартаментах либо не собирались за картами или другими развлечениями.

Но здесь ничего подобного не происходило. Грейсон обошел все комнаты верхнего этажа и не встретил ни души. Некоторые выглядели совсем необитаемыми, так как на мебели лежала пыль, что наводило на мысль о нерадивости прислуги. Когда же он наконец набрел на комнату, в которой кто-то жил, то был удивлен, обнаружив шляпы и перчатки, небрежно разбросанные повсюду, а также скопление вещей, явно взятых из других помещений. Несомненно, ни одна уважающая себя прислуга не потерпела бы такого беспорядка.

Поднеся к носу шелковое платье лилового цвета, Грейсон вдохнул приторный запах гардений. Это не запах Кейт. Он перекинул платье на спинку дивана, где оно и лежало, и огляделся. На туалетном столике среди многочисленных флакончиков с духами и других женских принадлежностей стояло большое зеркало. Наверняка это вещи Люси, подумал Грейсон, вспомнив рыжую девушку с резким голосом. Комната была загромождена мебелью, но ничего примечательного он не заметил. Дверь вела в смежную комнату, очевидно принадлежащую серьезной, ясноглазой Кейт. Едва войдя, Грейсон ощутил ее незримое присутствие. Он не увидел никаких романтичных украшений и кружевных подушечек, как в комнате сестры; все было чисто и аккуратно, а из мебели в комнате стояли только кровать, туалетный столик, шкаф и инкрустированный секретер. Туалетный столик был почти пустой, если не считать маленького зеркала, расчески и щетки с ручками из слоновой кости. Все говорило о целесообразности, а не о тщеславии. Духов Грейсон не заметил, но таинственная Кейт пахла мятой. А может быть, это был просто соблазнительный запах ее свежести?

Грейсон нахмурился. Он выдвинул ящики в шкафу, но не обнаружил ничего, кроме довольно жалкой одежды, в том числе и мальчишеской, в которой она появилась в его кабинете. Вдруг ему пришло в голову, что, вероятно, с ней живет муж или какой-то мужчина. Это его почему-то взволновало, и перед глазами все закружилось. Грейсон оперся о столбик кровати и несколько раз глубоко вдохнул. Да нет, сказал он себе, можно поклясться, что девушку ни разу никто не целовал.