…долгая пауза — и затем вздох:

— Как вам будет угодно, Виржиния. Сейчас уже поздно. Но мы вернемся к этому разговору. Непременно. Доброй ночи!

— Доброй ночи и вам.

Я медленно выдохнула и прикрыла глаза — так велико было облегчение… а в следующую секунду прокляла свою невезучесть.

— Леди, автомобиль к двери подан, как велено было. Изволите пройти?

Веселый, обволакивающе-приятный голос Лайзо прозвучал для меня сейчас похоронным колоколом.

Маркиз Рокпорт, уже распрощавшийся было, медленно развернулся и уставился на Лайзо тяжелым взглядом поверх очков. Губы сложились в тонкую презрительную линию.

— Кто это, Виржиния? Ваш новый… водитель, о котором бродит столько интересных… слухов?

Кажется, спина у меня в ту же секунду покрылась холодной испариной.

«Что делать? — метались лихорадочно мысли. — Возмутиться снова — как вы можете верить слухам, ах! Нет, не пойдет… Упасть в обморок? Нет, это только возбудит подозрения… Накричать на него? Что делать, что?»

Решить я ничего так и не успела. Обернулась на Лайзо — и застыла, пораженная.

От головокружительной красоты Лайзо, от его опасного шарма, от колдовской притягательности не осталось ровным счетом ничего. На месте обаятельного гипси теперь стоял сущий идиот. Нижняя губа у него была слегка оттопырена, как у капризного ребенка; брови чуть-чуть задраны в совершенно естественном выражении глуповатого удивления; глаза немного косили; щеки, кажется, стали круглее — ума не приложу, как он этого добился! Да и вся фигура Лайзо как-то перекосилась: ссутуленные плечи, одно выше другого, горбатая спина…

Лайзо тихо шмыгнул носом и, опасливо покосившись на Рокпорта, спросил бесхитростно:

— Ежели, это, леди сейчас автомобиль не нужон, я, это, на улице обожду. Не серчайте, я ж по дурости вперся, а тута господа… Прощеньица прошу.

Рокпорт моргнул, потер переносицу, оглянулся на меня недоуменно — и поинтересовался:

— Этот человек — Лайзо Маноле? Ваш водитель?

То, что минуту назад я притворялась взволнованной и заплаканной, сейчас вышло мне на руку. По крайней мере, дрогнувший голос вряд ли выглядел подозрительно.

— Да, он.

— Мне его описывали иначе, — взгляд у Рокпорта стал задумчивым.

— И как же? — удивление и интерес даже изображать не пришлось, само вышло.

— Более, гм, впечатляюще, — искренне — какая редкость! — признался маркиз.

Лайзо тем временем неловко переминался с ноги на ногу, посматривая то на меня — глазами побитой за дело собаки, то на Рокпорта — испуганно.

Я с трудом сдержала смешок.

— Что вы, мистер Маноле всегда был таков, сколько я его знаю. Зато лучше водителя не найти, да и чинить автомобили он умеет. Его порекомендовал мне один весьма надежный человек… Лорд Рокпорт, сожалею, но сейчас я действительно не могу с вами разговаривать. День был ужасный. Еще после того происшествия на выставке у меня страшно разболелась голова. Так, что я даже не смогла поехать в театр — пришлось остаться в кофейне… Прошу меня извинить.

Выражение лица у Рокпорта смягчилось.

— Так во всем виновато ваше самочувствие… Да, я помню, Иден тоже страдал от головных болей. В таком случае, прошу извинить меня за настойчивость, Виржиния. Может, поговорим завтра? Или послезавтра…

— Непременно, — слабо улыбнулась я. — Может, вы навестите меня… Нет, лучше я вас, — поддалась я иррациональному желанию не пускать маркиза на порог моего особняка. — Расскажете мне о вашем путешествии в Алманию. Наверное, это было очень интересно.

— Непременно расскажу, — Рокпорт кинул последний взгляд на пялящегося в пол Лайзо и, что-то решив для себя, шагнул к двери.