|
Только теперь я заметил причудливые изгибы, даже изломы ветвей и корней оливковых деревьев, многие из которых напоминали вонзившиеся в землю трезубцы. Помимо могучих корней, немалая сила, похоже, скрывалась и в узловатых ветвях — они теперь напоминали мне согнутые руки, приготовившиеся нанести мощный удар. Цвет листьев у олив тоже необычный: кроны большинства деревьев наводят наблюдателя на мысль о мягкой зеленой каше или о нежном салате, почему-то развешанном на решетке голых ветвей. Так или иначе, серебристые оливковые листья производят впечатление единого целого с деревом и к тому же не дают усомниться, что в них скрыта внутренняя тревога, напряжение и огромная сила.
Винсент Ван Гог. Пшеничное поле и кипарисы (фрагмент). 1889 г.
Благодаря Ван Гогу я стал замечать, что и вся цветовая гамма Прованса несколько необычна. На то есть несколько причин, в том числе климатического и метеорологического характера. Мистраль, дующий вдоль долины Роны со склонов Альп, тщательно счищает с прованского неба облака и дымку — небосвод остается пронзительно голубым без всяких следов белого или серого. В то же время высокий уровень подземных вод и хорошее природное орошение способствуют буйной и весьма разнообразной для средиземноморского региона растительности. В Провансе нет недостатка в воде, и растения в полной мере используют два других преимущества юга: солнечный свет и тепло. Кроме того, относительная влажность воздуха в Провансе на протяжении всего года остается очень низкой, а в сухом воздухе практически не бывает ни туманов, ни дымки, которая — как, например, в тропиках — может скрадывать контрасты, смягчать переход цветов и оттенков зеленого, свойственных растительному покрову. Таким образом, сочетание ясного безоблачного неба, сухого воздуха, обилия воды и богатой растительности насыщает палитру этого района яркими и контрастными основными цветами. Художники, писавшие прованские пейзажи до Ван Гога, словно не замечали подобной контрастности и писали свои полотна, как правило, в гамме дополнительных цветов — как их научили Клод и Пуссен. Например, Прованс Константина и Бидо был написан практически полностью в мягких переходах между оттенками голубого и коричневого. Неспособность видеть подлинную цветовую палитру прованских ландшафтов приводила Ван Гога в ярость: «Большинство (художников) — плохие колористы… Они не видят на юге ни желтого, ни оранжевого цветов, ни сернисто-зеленых оттенков. Более того, они считают безумцем любого художника, который видит окружающее пространство не так, как они». Он отказался использовать привычную технику мягкого перехода светотени и писал насыщенными основными цветами, неизменно распределяя мазки по холсту таким образом, чтобы максимизировать их контрастный эффект: на картинах Ван Гога красный соседствует с зеленым, желтый — с фиолетовым, синий — с оранжевым. «Здесь просто роскошная цветовая палитра, — писал он сестре. — Молодая листва здесь не просто зеленая. Мы у себя на севере практически никогда не видим столь насыщенного зеленого цвета. Даже когда листья подсыхают и покрываются пылью, прованский ландшафт не теряет своего великолепия, он лишь обретает новые цвета, в основном самые разные оттенки золотого. Это зеленый с золотом, желтый с золотом, розовый с золотом… И все это сочетается с синим — начиная с глубокой густой синевы воды, до синевы незабудок — чистой, практически прозрачной яркой синевы».
Винсент Ван Гог. Оливковая роща, 1889 г.
Мои глаза сумели адаптироваться и подстроиться под ту гамму, в которой Ван Гог видел прованские пейзажи. Везде, куда бы я ни посмотрел, взгляд натыкался на контрастные основные цвета. |
