Мосол прислонил дробовик к стене и выразительно посмотрел на напарника. Сапог в три длинных затяжки добил сигарету, затоптал окурок и, сняв с плеча автомат, тоже отставил его в сторону, чтобы не мешал. Вдвоем они сдвинули тяжелый от пропитавшей его влаги диван; Мосол вынул из-за пояса автомобильную монтировку, носком ботинка отгреб в сторонку пыль и мусор и вогнал заостренный конец монтировки в почти незаметную щель. Поднатужившись, он приподнял краешек тяжелой крышки; Сапог просунул в щель пальцы обеих рук, ухватился половчее, крякнул и поднял крышку на уровень груди. Отбросив монтировку, которая со звоном запрыгала по полу, Мосол подхватил крышку с другой стороны, и вдвоем они аккуратно, чтобы ничего себе не отдавить, отложили ее в сторону.

Теперь в полу зиял прямоугольный проем размером примерно метр на полтора и глубиной чуть меньше метра. Напарники стояли на краю, с тупым недоумением разглядывая похожее на мелкую могилу углубление, в котором не было ничего, кроме некоторого количества пыли и вездесущих березовых листьев.

Не было, а должно было быть, потому что сообщение об отправке груза пришло около недели назад.

– Что-то я ни хрена не понял, – сообщил Мосол таким тоном, словно ожидал, что напарник немедленно, сию секунду, развеет его недоумение. – Это что еще за прикол?

– За такие приколы мочить надо, – мрачно откликнулся Сапог. – Что мы теперь Бурому-то скажем? Что за здорово живешь без малого полтыщи верст на кардан намотали?

– А ты не парься, – заставив напарников вздрогнуть и синхронно обернуться, неожиданно прозвучал за их спинами спокойный мужской голос.

В дверях, через которые они вошли минуту назад, стоял незнакомый мужчина лет сорока или около того – выше среднего роста, подтянутый, без единой капли жира, одетый в армейский камуфляж без знаков различия и армейское же кепи без кокарды, из-под козырька которого поблескивали линзы фотохромных солнцезащитных очков. На ногах у незнакомца были высокие берцы явно заграничной выделки на толстой рубчатой подошве. Несмотря на эту грубую обувь и недетские габариты, данный персонаж возник за спинами напарников абсолютно беззвучно, словно не вошел, как все нормальные люди, через дверь, а вот именно возник – просто материализовался, сгустившись из затхлого, пропахшего плесенью и кабаньими экскрементами воздуха.

– Насчет Бурого не парься, – повторил он, неторопливо поднимая на уровень пояса пистолет, – с мертвых спроса никакого.

– Ты чего, мужик? – растерянно пролепетал Мосол, как завороженный, глядя на обведенное кружком сизого металла черное отверстие пистолетного дула.

Взгляд его метнулся к стене, у которой мирно стояли его дробовик и автомат Сапога. До оружия было метра два, от силы два с половиной, но с таким же успехом оно могло находиться на дне Марианской впадины или на обратной стороне Луны. Здесь, в сердце радиационного заповедника, они давно перестали бояться кого-либо, кроме крупного зверья, и глубоко укоренившаяся привычка чувствовать себя хозяевами здешних мест, наконец, вышла им боком.

– Да так, ничего, – сказал незнакомец и нажал на спусковой крючок.

Глушителем он на этот раз не воспользовался, и в тесном замкнутом пространстве магазинной подсобки пистолетный выстрел показался оглушительно громким.