Игорь с удивлением уставился на сотовый, который уже не был малиновым: он был тёмно-бордовым, почти чёрным. Набрал «звёздочка – три нуля – решетка». На счёте оставалось шесть рублей. Игорь вдруг вспомнил тот день, когда, отчаявшись, пожелал обменять все свои оставшиеся годы – все, сколько есть, – на один, в котором он будет счастлив, в котором у него будут друзья и радостное ожидание завтрашнего дня.

Этот телефон, появившийся из ниоткуда, подаренный никем – дал ему то, о чём он просил. И теперь отсчитывал его последние дни. Их осталось всего шесть, понял Игорь и ужаснулся – он сходит с ума? Такого не бывает, не может быть! Оноре Бальзак, «Шагреневая кожа». Рассказать – не поверят…

Да и кому рассказывать? Игорь шел по Яузскому бульвару, и на душе у него была тяжело, как никогда. Телефон молчал, будто понимал, что Игоря сейчас не обрадуют голоса друзей. Друзей, которых… которых нет.

Сейчас пройдёт…

Не прошло. Дышать стало труднее, под левой лопаткой жгло. Игорь сунул в рот сразу две таблетки. Теперь должно пройти. Таблетки помогут. Всегда помогали. Надо посидеть спокойно, подышать – и отпустит… Надо подышать… С усилием сделал глубокий вдох, и от жгучей нестерпимой боли потемнело в глазах – всего на мгновенье, он даже не успел испугаться, только зажмурился.

А когда открыл глаза, увидел… Лену! Она стояла перед ним – длинноногая, загорелая, на ногах роликовые коньки. Лена улыбнулась Игорю и потянула его за руку. – «Привет! Ты здесь ночевать собрался? Нет? Тогда поехали!»

Радость в его глазах сменилась огорчением: вот сейчас она уедет, и всё кончится. Но Лена не торопилась уезжать, стояла рядом и ждала чего-то, держа его за руку. Игорю было неловко, что она перед ним стоит, а он развалился на скамейке как барин, не рассказывать же ей о приступе и о таблетках. И о том, что он не умеет кататься… Игорь опустил глаза и остолбенел, увидев на своих ногах новенькие роликовые коньки. Но откуда?! О коньках он не мог и мечтать: врачи даже быстро ходить запрещали, не то что кататься…

Не дав ему опомниться, Лена заставила его встать со скамейки (и у него получилось!) и потянула за собой, разгоняясь по гладкому асфальту и не отпуская его руку. Игорь ощутил счастливый ужас: сейчас она разожмёт пальцы, и он упадёт. Он же не умеет, он никогда не катался…

Но он не упал. Легко скользил рядом с Леной, держась за её руку. А потом и – не держась! Это оказалось так просто! Ему было легко, и сердце билось ровными, мерными толчками, и совсем не болело под лопаткой. Его переполнял немыслимый восторг и ощущение полёта. Молодые, ловкие, сильные, они словно летели над землёй – на быстрых стремительных роликах. Аллея развёртывалась под ногами бесконечной асфальтовой лентой, а они мчались, набирая скорость, обгоняя ветер, обгоняя время. Лена была с ним рядом и держалась за его руку, какое счастье!

– Молодой человек, вам плохо? Что с вами? – потянула его за руку девушка, неуловимо похожая на Лену. Не она, конечно. Откуда она взялась? Увидела его, откинувшегося на спинку скамейки, с полуоткрытым ртом, подумала, что ему нехорошо. Пожалела. Игорю стало смешно. Когда так стремительно мчишься, воздух врывается в горло тугой волной, и кажется, что его можно откусывать кусками. Игорь с усилием глотал плотные куски воздуха, с хрипом проходящие по горлу, а девушка видела, как ему трудно, и хотела ему помочь.

– Вам нехорошо? Может, вызвать скорую?

Игорь хотел сказать, что с ним всё в порядке, но почему-то не смог.