— В чем дело, милый? — Джудит оторвала взгляд от книги.

Мэриот засомневался в собственной нормальности. Память пробуксовывала. Смысл происходящего ускользал.

— Ничего, — пробормотал он в ответ. — Кольнуло что-то. Может, мне лучше прогуляться перед сном. Мимо нашего магазина пройдусь; посмотрю, все ли там в порядке.

Джудит восприняла слова Пола абсолютно нормально и снова обратилась к книге.

Мэриот вышел в холл, надел шляпу и застыл перед зеркалом. Изображение, изумленно смотревшее на него, принадлежало стройному человеку лет пятидесяти.

Сознание вдруг прояснилось. Мэриот вспомнил, кто он.

«Что за чертовщина? — думал Пол. — Старик в зеркале похож на меня. Можно подумать, что это я и есть, но каким-то чудом постаревший».

На улице Мэриот удивился, обнаружив, что вспотел после нескольких минут ходьбы в привычном для него темпе. Появилась легкая одышка. «Я заболел?» Но нет, общее самочувствие было даже намного бодрее, чем обычно.

Особняк Мэриотов теперь находился в центре разросшегося города. Витрины магазинов сверкали радужными огнями. Улица пестрела многоцветьем красок; два ряда изогнутых уличных фонарей вытянулись далеко на запад; конца им не было видно. Мэриоту все это очень нравилось, но жить на окраине, как когда-то давно, все-таки лучше. Было время — он стыдился этого.

Это была еще одна идея Джудит: обсадить дом вокруг высокой живой изгородью. Благодаря этому, дом отделился от окружающего, стал своеобразным оазисом уюта среди шумного города.

Мэриот испытывал теплую благодарность к Джудит. Сколько она сделала для них! Она поменяла мебель в старом жилище. Она перестроила дом. А ведь он, Пол, считал давным-давно, что Джудит не слишком хорошая партия для него. Ну что же, людям свойственно переоценивать собственное значение…

Его переполняло ощущение, что жизнь очаровательна, что все происшедшее с ним — правильно. Его женитьба на Джудит оказалась несомненной удачей, одарила чувством физического и морального удовлетворения.

Когда он дошел до магазина мужской одежды мистера Клейтона, что-то остановило его у витрины.

«В чем дело? — спросил он себя. — Откуда у меня дурацкое убеждение, что я здесь работаю? Странное, нелепое чувство!».

Ни ночь, ни прогулка не смогли развеять это чувство. Воспоминания о полузабытых, почти фантастических событиях, скользили, причудливо переплетаясь, в сознании Пола.

Он отбрасывал невероятные мысли, не имеющие никакого отношения к его собственной жизни и твердил себе снова и снова, что женился на Джудит в 1969 году, сразу же после возвращения из Вьетнама; что они всегда жили как идеальная семейная пара. В 1974 году умер ее отец, и Джудит немедленно реализовала свои идеи в отношении книжного магазина. Доход после этого возрос в пять раз.

Пол вернулся. Остановился, чтобы закрыть за собой калитку. Пальцы почему-то дрожали, и он никак не мог вставить ключ в замочную скважину…

Часы в холле показывали начало первого. Прогулка затянулась.

Свет в холле еще горел, но Джудит уже не было — ушла спать. Пол выключил свет и стал подниматься по лестнице. Когда он проходил мимо комнаты Джудит, которая находилась возле самой лестницы, то услышал:

— Можешь пожелать мне спокойной ночи, милый. Я еще не сплю.

Пол заколебался. «Я что-то забыл. Я хотел сделать что-то очень важное. Все время подводит память! Что со мной?!».

Раздвоенность естества приводила его в состояние растерянности. Ключ ко всему происходящему таился в глубинах подсознания.

Он открыл дверь с осторожностью мужчины, впервые входящего в женскую спальню. У Джудит была привычка спать без ночной рубашки, но на этот раз на ней была голубая ночнушка.