– Если бы не Игорь… я бы, наверное, сейчас влюбился, – неожиданно мягко сказал он, и я вдруг понял, что со мной флиртуют. Нагло и прилюдно. – Никогда не встречал такого человека как ты. Боже, теперь я понимаю, почему Игорь тебя так любит.

– Ну-ну, – ответил я, ласково улыбаясь. Мальчик, кажется, что-то не так понял. – Я не меняю ролей в постели, как, собственно, и ты. Мы оба охотники, не так ли? Жертвами не станем, так что придержи лошадок и свои штучки на других опробуй. А Игорь любит меня как красивое воспоминание, не более. Так что руки убери, хорошо? Тем более, что я занят.

– Со светловолосым парнишкой? – спросил Миша, спокойно возвращаясь к своему кофе. Обнаглел вконец, верно, понял, что я действительно на его Игорька не претендую. – А твой малыш классно устроился. На двух фронтах.

– Откуда ты знаешь? – прошипел я.

– А ты вообразил, что только я в твою дверь ночью ломался? Приходил и тот паренек, даже несколько раз. Взъерошенный весь, прибитый.

Я опустил голову на руки, чувствуя себя опустошенным. Неужели Саша? Надежда вспыхнула и вновь погасла. Вспомнилась горечь вчерашней обиды, та блондинка, собственное решение… мне надо забыть. Надо. Но Миша безжалостно продолжал травить рану.

– И чуть не плакал под твоими дверьми. Шептал: «Прости, ты не так понял»…

Перед глазами потемнело, чашка кофе расплылась перед глазами. Как это можно понять «не так»? Боже, я с удовольствием бы поверил, но как?

– Но, кажется, вы так сильно были заняты…

– … так сильно пьяны, – машинально поправил я.

Почему-то новые намеки на нашу связь с Игорем были неприятны. Будто пачкали что-то, что соединяло меня и с Игорем, и с Сашей. Надо же, а ведь еще какой-то месяц назад я не был таким ранимым… Сильно мне Саша по гордости врезал, долго, мать вашу, очухиваться буду.

– Мне даже жаль его стало. Но теперь… – он посмотрел на меня пристально, будто хотел заглянуть в самую душу. – Но теперь мне жаль тебя.

Он перегнулся через стол, скользнул ладонью к моему затылку и прильнул губами к моим губам. Я опешил. Раньше, чем я сумел сообразить, зачем Миша меня целует, кто-то схватил меня за шиворот, больно, так что дыхание перехватило, и заставил встать.

– Ты тварь! Бегаешь за одним, встречаешься с другим, спишь с третьим?

В голове разорвалось, спину прошило болью. Еще ошеломленный, не веря, что все это происходит на самом деле, я попытался подняться, но стул, о который я недавно ударился боком, выскользнул из-под ладони, и я вновь упал. Сел, прикрыв ладонью кровоточащий нос, морщась от вкуса бегущей по разбитым губам крови. Нос не сломан, и на этом спасибо. Куртке хана. Кровь отстирывать я ни в жизнь не умел, а отдавать матери не охота… опять плакать начнет. Может, в химчистку? Опять же время... а ходить-то сегодня. Черт, о чем я думаю?

Заохала где-то далеко продавщица, кто-то протянул мне платок, кто-то кричал, рвался в руках Миши. Саша? Помятый, всколоченный, с тенями под глазами? И возле меня сидит на корточках его блондинка? Та самая, которую я встретил в общежитии? Что за...

– Живой? – спросила она.

Саша коротким движением вырвался из рук Миши и отступил в сторону, не спуская с меня горящего ненавистью взгляда. И что я ему, к чертям собачим, сделал? Какого черта он ярится? С каких это пор он так меня ненавидит?

– Со всем городом переспать вознамерился? – тихо спросил он, когда не спускающий с него взгляда Миша помог мне встать.

– Мне не нужен город, – ответил я, вытянув из кармана флешку и шагая к Саше. Не отшатнулся… Хорошо, подумал бы я вчера, но сегодня мне было все равно. – Мне ты нужен. Был.

Он побледнел как снег и даже не шевельнулся, когда я вложил ему в руку флешку.