Изменить размер шрифта - +

– Там озеро?

– Озеро, – согласился Копатько, – летом оно красиво смотрится. А на берегу моя баня. Из парной можно прямо в воду прыгать. А вообще, если по льду пройти, то опять можно выйти на дорогу, а там уж и станция рядом… Но баня интересней. Мы зимой рядом с ней прорубь делаем. И банька хороша, если хочешь посетить, то…

– Не хочу.

Шеина посмотрела на свои часики.

– Пятнадцать минут осталось.

– До чего? – не понял Владислав Петрович.

Он увидел, что бокал гостьи стоит нетронутый, и удивился: – А ты чего не пьешь? Давай за нас… Ну, в смысле за «Профсервис». Только до дна.

Тут у него зазвонил мобильник. Копатько сморщился, достал из кармана аппаратик, посмотрел на вызывающий номер, подумал немного и ответил:

– Чего делаю? Работаю. Это вы там веселитесь. А мне даже в праздник приходится всякие отчеты изучать… Ну, ладно, приезжайте.

Он закончил разговор и посмотрел на свою подчиненную:

– Так, чего сидим? Давай за будущее фирмы.

Даша подняла бокал, пригубила немного и вернула обратно на стол. Копатько выпил свой виски полностью. Рукой взял из тарелки с мясным ассорти кусок сыровяленой колбасы и положил в рот.

Было понятно, что документы генеральный директор смотреть сегодня уже не будет, если вообще собирался их просматривать. Даша вдруг отчетливо осознала, что эту историю с отчетом и повышением он специально придумал, чтобы заманить ее сюда. И явно цели у Копатько были сомнительные. Так что надо бы скорее выбираться.

Продолжая жевать колбасу, Владислав Петрович поднялся, достал из кармана зажигалку и начал поджигать фитили свечей. Когда те разгорелись, опустился снова за стол и объяснил:

– Это чтобы интим создать.

Он пытался перехватить ее взгляд, но Даша смотрела в сторону.

– А вы ведь, Дарья Александровна, мне сразу понравились, – пытаясь придать своему голосу проникновенное звучание, произнес Копатько, – вы ведь не такая, как все эти остальные. И говорите по-другому, и одеваетесь, и даже двигаетесь как-то по-особенному. Поэтому вас и не любят в коллективе. Называют даже белой вороной… Но вообще для вас это как комплимент звучит. По мне, если кому-то хочется быть серой вороной, то пусть на помойку летит и клюет там дерьмо всякое…

– Я, пожалуй, пойду, если отчет вас не интересует, – решительно сказала Даша, поднимаясь из-за стола. – Ко мне должны подъехать гости, нужно много чего приготовить, а времени в обрез.

– Плевать мне на ваших гостей! – закричал Владислав. – Перезвоните им и скажите, что все отменяется. Я, между прочим, тоже отказался от приглашения, а меня звали в клуб «Олимпия», туда простые люди не ходят. Я хочу, чтобы мы провели эту сказочную ночь вместе. Как Новый год встретишь, таким он и окажется, а мы встретим его вдвоем, и нам будет…

– Простите, Владислав Петрович, мне очень лестно, но я не могу остаться, – ответила Даша как можно вежливее и напомнила: – И к вам же друзья спешат…

– Какие? – не понял Владислав Петрович. – Да пошли они все! Будем только ты да я… Признайся, ведь ты хочешь меня? По глазам вижу, что хочешь! Просто изображаешь неприступную недотрогу, чтобы продать себя подороже…

Даша пыталась выйти из комнаты, но Копатько встал на пути, хоть и покачивался немного, обойти его не удавалось.

– Я же знаю про твоего нищего художника, который даже аренду мастерской не мог в срок оплатить…

Она хотела проскочить мимо, но Владислав Петрович схватил ее, грубо дернул за рубашку, раздался треск разрываемой ткани, пуговички посыпались во все стороны, обнажая грудь…

– Какое у тебя тело! – закричал Копатько, словно обезумев, и прижал Дашу к себе.

Быстрый переход