— Пора и нам, пер Иеро, — правой рукой почтенный Рэндольф взял бокал, левой протянул Иеро другой.

— Погодите, почтенный Рэндольф, погодите.

— Да, пер Иеро? — тело распорядителя начало просвечиваться.

— Неужели нельзя вспомнить виденное здесь в Яви?

— Я и сам, пер Иеро, стараюсь это понять. Мне кажется что можно — но кажется сейчас и здесь, в Нави. Давайте обсудим это там… — и он начал пить, с каждым глотком становясь прозрачнее и прозрачнее, пока не исчез совсем.

Что ж, уходить, так уходить.

Иеро понюхал жидкость. Кажется, обыкновенная вода. Тем лучше. Легче будет проснуться.

Покой вдруг сорвался с места и начал стремительно кружиться вокруг Иеро.

Явь засасывала…

…………………………………………………………………………………………..

Он не чувствовал тела. Совсем не чувствовал. Умирает?

Опять голоса из-за непроглядной тьмы:

— Пригласить этого дикаря?

— Пусть дикарь, а все ж — целитель!

— У нас нет другого выбора!

— Ладно, зовите!

………………………………………………………………………………………….

Сквозь дрему Иеро услышал треск — негромкий, привычный треск горящей лучины. Вот только лучины-то он не оставлял. Ни лучины, ни свечи, зачем? Огнь-цветок мерцал во тьме, давая достаточно света если не читать, то видеть сны наверное. Он как раз и расположился посмотреть один. Как знать, вдруг приснится аббатство, или родной дом, или что-нибудь еще, такое, чтобы запомнилось. А то до сих пор все сны оставляли после себя ощущение мучительное — хотел вспомнить, казалось, вспомнить очень важное, а — не мог. Свойство статис-поля, похоже. Он расспрашивал прихожан, те тоже не помнили снов. Или не видели их вовсе.

Все эти мысли пролетели в голове между двумя ударами сердца.

Кто-то чужой? Но он не слышал дыхания другого человека, а он гордился способностью услышать его, даже самое легкое, за десять шагов. На всякое умение есть другое — можно ведь и задержать дыхание. А биение сердца поди, расслышь! Разве что на расстоянии ножа, а это бывает и поздно.

Он приоткрыл глаза — незаметно, хотелось бы верить. Незваный гость пусть думает, что он продолжает спать.

Но незваного гостя Иеро не увидел. Тогда он сел на ложе и стал ждать, не повторится ли треск.

Хотелось спать. Из-за рассыхающей половицы страдает. Или еще какого пустяка.

Треск повторился совсем рядом, в двух шагах от него. Пол, и больше ничего.

Он пригляделся. Да, голый пол, некрашенные доски. Но пол вел себя странно — он прогибался внутрь, образуя воронку. Структура половиц потерялась, казалось, дерево кружится, составляя водоворот. Воронка ширилась и ширилась, сначала с тарелочку, затем с котел, и вот она уже совсем близко к ложу.

По крайней мере, можно не бояться бессонной ночи. Он спит. Или… Или он готовится к переходу в Навь!

Иеро вспомнил! Погружение в Навь — мир Красного Песка, состязание Миров! Но раз он помнит, значит он уже в Нави!

Он еще раз огляделся.

Комната, как ментальное отражение. Но чье — только его, Иеро? Нет, и пер Кельвин был навигатором, и почтенный Рэндольф, по меньшей мере. Первый жил здесь и жил много дольше, чем Иеро, потому и комната получилась столь достоверной, что он поначалу обманулся.