Он растерялся.

— Дмитрий Александрович…

— Стреляй!

Сивко встал и тоже шагнул к нему. Кулаки сжаты, взгляд недобрый. Выбора не было. Он нажал на курок. Раздался сухой щелчок, Воронов рассмеялся.

— Что за черт? — он с недоумением смотрел на пистолет, который держал в руке.

— Хе-хе, — проскрипел Сивко. — А патронов-то в магазине больше нет!

— Успокоился? — с усмешкой спросил Воронов.

Он выругался и отшвырнул пистолет.

— А купили тебя, — хмыкнул Сивко. — Что, сыщик? А хорошо ты потоптался на месте преступления и как грамотно обошелся с орудием убийства! Пять баллов!

— Вы знали, что в обойме больше нет патронов? — в упор посмотрел он на Воронова.

— Откуда, Миша? — ласково улыбнулся тот.

— Это же ваш пистолет!

— У меня была полная обойма. А вот куда дела патроны Елизавет Петровна, когда стащила его из моей спальни, и почему оставила только один, для себя, это следствие пусть выясняет.

— И ты знал, что пистолет не заряжен? — спросил он у Сивко.

Тот хмыкнул и потрогал разбитую губу.

— Мальчишка, — нежно сказал Воронов.

— Супермен, — ухмыльнулся Сивко.

— Да-а-а… — покачал он головой. — Челы вы, конечно, крутые, но доказать ее самоубийство будет непросто.

— А мы попробуем, — усмехнулся Федор Иванович.

— Я не верю, что вы были в сговоре!

— Миша, о чем ты? Какой сговор? У Елизавет Петровны сдали нервы, вот она и застрелилась, — вздохнул Дмитрий Александрович.

— А зачем ей было стреляться?

— Потому что она убила Бейлис, — весомо сказал Сивко.

— Но почему?

— Поскольку она умерла, я могу выдать ее тайну. Все равно история эта всплывет. Но не хотелось бы здесь, — Федор Иванович посмотрел на труп и поморщился. — Может, в другом месте?

— Хотелось бы знать подробности, — кивнул Воронов. — Я, например, не в курсе.

— А я все знаю со слов Люськи, — сказал Сивко. — Может, в кабинет пройдем?

— Миша, ты не возражаешь? — с улыбкой спросил Дмитрий Александрович.

— Не возражаю! — А что ему оставалось?

— Тогда идем?

Он в последний раз оглядел место происшествия. Ну и как теперь это объяснить милиции, когда она прибудет? Кровать, на которой лежит труп, сдвинута, его положение тоже изменилось, на рукояти «ТТ» и на курке его отпечатки пальцев, сам пистолет валяется черт знает где. В комнате бардак, следы драки, на ковре кровавое пятно: Сивко сплевывал слюну из разбитого рта. В общем, полный бардак. Его свидетельские показания против показаний Сивко. Да еще и Воронов примет сторону приятеля. Наверняка. Если тот докажет, что у Елизавет Петровны был мотив. А вид у Сивко решительный.

Не похоже, что они в сговоре. Они не могут быть в сговоре. Это случайность. И неужели же она и в самом деле застрелилась? Поди теперь, докажи обратное!

— Ты идешь, Михаил?

Он нехотя вышел из комнаты, и Дмитрий Александрович аккуратно прикрыл за ним дверь. Интересно, почему еще не приехала милиция? И о чем думает Гарик, черт его возьми?!!

Ликер

— Мне надо выпить, — хрипло сказал Сивко, усаживаясь в кресло. Вид у него был помятый, из разбитой губы все еще сочилась кровь.

— Что так, Федя? Трубы горят? — с иронией спросил Воронов.

— Нервы ни к черту.

— У всех нервы.