— Я смотрю. А где Рома? Мне надо вещи в дом перенести, они остались у ворот.

Он смерил меня тяжёлым взглядом, словно ни на секунду не поверил в подобную покорность, потом кивнул:

— Пошли. Познакомлю тебя с Аллой, раз уж мой придурошный братец не удосужился этого сделать.

Мы спустились по лесенке в коридор второго этажа, Валера первый, я за ним. Гадюшник, блин… Вроде не драконье семейство, котики же, должны быть милыми, а поди ж ты. Страсти египетские! Видать, мама знала, куда отправляет старшую дочь, напутствие дала соответствующее… Не позволять наступать на ноги. Ничего, если всё пойдёт по плану, который, кстати, уже начинал формироваться в голове, то я сама у них на ногах спляшу!

В коридоре уже металась та самая женщина-колобок, которая припахала меня чистить ванные. Увидев Валеру, она затихла, отступила в сторону, а потом заметила меня. Лицо её исказилось от праведного ужаса и гнева, она зашипела, как змея:

— Ты куда пропала?! С ног сбилась, ищу тебя! Простите, Валерий Витольдович, я только с прислугой разберусь…

Старшая горничная подобралась ко мне по стеночке и больно схватила за руку. Дьявол, да что ж вы все от моих бедных ручек хотите? Синяков же понаставите!

— Паршивка, ты что на террасе делала?!

— Нина, отпустите мою невестку, — холодно бросил Валера. — Где Алла?

На лице у бедной женщины появились красные пятна. Она просто обмерла, а потом кровь схлынула, и я прямо-таки воочию увидела умертвие. Она забормотала, глотая звуки и захлёбываясь извинениями:

— Я не знала… Горничная… Опоздание… В каком виде… Простите, ради Бастиды! Я не подумала… Как же…

Валера не спешил высказать свои мысли по этому поводу, стоял, покачиваясь с носков на пятки, и мерил Нину безразличным взглядом. Смотреть на тётку было жалко, и я махнула рукой:

— Всё нормально, мне не в тягость!

Валера повернулся ко мне, обжёг ледяным взглядом:

— Ты что, убиралась в доме?

Я пожала плечами. Брат Ромео раздул ноздри:

— Ведьмы… Уму непостижимо. Куда катится мир…

При слове «ведьма» Нина тихонечко охнула, ещё больше побледнела, хотя куда уж ещё, и, закатив глаза, начала оседать по стеночке. Ой, не хватало только, чтобы из-за меня тётка померла в первый же день! Я подхватила её под локоть и бросила Валере:

— Помоги же! Надо влажную тряпку на лоб и уложить куда-нибудь!

Он смотрел на меня, как на умалишённую, наверное, едва удерживаясь, чтобы не покрутить пальцем у виска, а потом сказал громко:

— Нина, не время в обморок бухаться! Скоро гости приедут, всё ли готово? И где, скажите на милость, Алла?

Нина слабым голосом отозвалась, не открывая глаз:

— Алла Андреевна внизу, следит за доставкой сладостей…

— Возьмите себя в руки и идите работать, — всё так же холодно сказал Валера и кивнул мне: — Пошли, горе семьи.

— Чего это я горе семьи?! — тихо возмутилась я, пока мы спускались на первый этаж по широкой парадной лестнице.

— Того. Ты не оборотень. Ты из недавних врагов. Персонал тебя боится, сама видела.

— Перебоится, — проворчала я. — Не такая уж я и страшная…

— Ведьмы и оборотни никогда не ладили, — не оборачиваясь ответил Валера.