Джесси-Энн села в кровати: ее трясло от гнева. Если бы Лоринда была в комнате, она бы набросилась на нее и убила голыми руками. Приступ гнева прошел, остались пустота и озноб. Гнев перешел в успокоение и холодный расчет, как будто компьютер сменил ее эмоции, говоря ей, что делать.

Держась руками за голову, она попыталась поставить себя на место Лоринды, представляя, что бы она сделала сейчас. Конечно же, она увезла Джона, чтобы спрятать, — это был заранее обдуманный план, а не мгновенное решение. Должно быть, у нее уже было какое-то место, ведь недаром она переехала из своей старой квартиры. Но в то же время, с отчаянием думала Джесси-Энн, Лоринда может быть где угодно в Нью-Йорке. Но все-таки ей придется встретиться с ней, возможно, об этом сказано в письме, которое Лоринда принесла в «Карлайл». Возможно, она даже назначила встречу, где ей можно вручить выкуп и забрать ребенка. Но Мэтт ничего не сказал.

— Попросите Джесси-Энн успокоиться и ждать, пока она нам будет нужна, — сказал он Харрисону по телефону.

Затем пришли люди Мэтта и установили подслушивающие устройства, чтобы перехватить звонки Лоринды. Охрана заняла свои места.

Вдруг Джесси-Энн поняла, что никто не собирается сообщать ей о том, что происходит. Они стараются не беспокоить ее, пока ищут Лоринду и Джона. Они ошибаются! Джон — ее сын, и она должна защитить его, найти его, спасти его. Она не может просто сидеть и ждать. Она должна действовать! Но как? Что делать? Куда идти? Вновь обхватив голову руками, Джесси-Энн застонала в отчаянии. Она должна подумать. Должен же быть где-то ответ, ключ к поступкам Лоринды. Если бы она только могла сосредоточиться и вычислить это.

Она припомнила вопросы Мэтта, на которые не ответила. Насколько ей было известно, у Лоринды не было друзей, она никогда о них не рассказывала, как другие девушки из «Имиджиса», где она была прошлой ночью. Казалось, Лоринда постоянно искала, где можно подработать, и брала работу даже на выходные. Но когда она переехала в Нью-Йорк, она никогда не пыталась удовлетворить свое честолюбие и пойти учиться в колледж по вечерам и подготовиться к экзаменам по бухгалтерскому делу. И тут она поняла, что Лоринда могла выбрать только одно место для встречи. Конечно же, это совершенно ясно. Она знает, где сможет найти Лоринду! Неожиданно зазвонил телефон, и Джесси-Энн уставилась на него, едва сдерживаясь, чтобы не взять трубку, — ее предупреждали не делать этого. Это могла быть Лоринда. Она протянула руку — послышался негромкий щелчок — кто-то взял трубку. Застыв, она ждала, когда закончится разговор и повесят трубку. Когда наконец это случилось, она подумала, что кто-то придет и скажет ей, что происходит. Но никто не пришел. Она на цыпочках подошла к двери, открыла ее и выглянула в коридор. Там никого не было. Она сама займется этим делом. Больше она не будет ждать. Она знает, где Лоринда.

Натянув джинсы и теплый свитер, надев черный шерстяной жакет, она зашнуровала кроссовки дрожащими пальцами, проклиная себя за медлительность. Отодвинув вешалки с костюмами Харрисона в шкафу, она сняла панель, за которой скрывался небольшой сейф. Быстро набрала шифр и подождала, когда щелкнет замок. Внутри находились аккуратно уложенные в ряды замшевые коробки с целым состоянием: сапфиры, бриллианты, жемчуг. Она всегда отказывалась отдавать свои драгоценности на хранение в банк, потому что обожала надевать их. Джесси-Энн охотно отдала бы все вместе с красивым домом, бесценными произведениями искусства, которые украшали обитые шелком стены ее квартиры, она даже продала бы «Имиджис» и все остальное за то, чтобы знать, что Джон в безопасности и Харрисон все еще любит ее.