— Где же его мог выучить Паррор? И Джанисса… — задумчиво проговорил Рафт.

И тут он вспомнил о пилоте.

— Скажи мне, здесь был человек из моего мира? Его звали да Фонсека. У него была машина, которая летала по воздуху. Это случилось… пятьдесят или около того снов тому назад.

Глаза Ванна заблестели.

— Летающая машина упала в Паитити четыре сотни снов назад и убила всех, кто в ней был, кроме одного. Паррор взял его в свой замок, да, это был да Фонсека, и с его помощью прочитал те записи, которые ты оставил в пещере Пламени.

Рафт отложил плод, так и не попробовав его.

— Четыре сотни снов назад, говоришь? — переспросил он нерешительно. — Больше года. Сколько же времени я провел в Паитити, Ванн?

— Я взял тебя в плен вчера, это случилось сразу после того, как ты оказался здесь. Я следил за возвращением Паррора из внешнего мира и знал, когда и как надо действовать.

— Понимаю, — сказал Рафт, ничего на самом деле не понимая. — А о каких записях ты говоришь? И что это такое — пещера Пламени?

— Разве ты не видел пещеру?

— Ну, я видел какую-то пещеру с отвратительными существами, живущими в ней… Ты ее имеешь в виду?

При этих словах Ванн вздрогнул, и в его глазах появился страх.

— Нет, не ее, — отрывисто сказал он и, неожиданно сменив тему разговора, добавил: — Тебе пора идти к Даруму. Ты готов?

— Кажется, да.

— Хорошо.

Ванн встал и направился к овальной двери, и Рафт последовал за своим стражем. Они вышли из комнаты и пошли по слабо освещенному залу. Ванн, прервав молчание, сказав:

— Властитель дрался на поединке, а потом предавался утехам и спал. Сейчас он покажется тебе несколько… странным и я хочу дать тебе совет, Крэддок.

— Я не… а, Бог с ним, какой совет?

— В отношении тебя еще не все решено, — глубокомысленно сказал Ванн, глядя себе под ноги. — Я, например, сам не знаю, чью сторону выбрать, и Дарум тоже колеблется. Он забрал тебя от Паррора для того, чтобы принять окончательное решение, и еще, возможно, согласится с ним, тогда тебе повезет. А может быть, и нет. Предугадать мне трудно. Но ты чужак, и поэтому я тебе скажу об этом, ты должен быть очень осторожен, Дарум — сумасшедший.

Рафт вздрогнул и уставился на воина.

— Ваш царь сумасшедший?

— Да.

— И тем не менее он властвует?

— Конечно, — ответил Ванн. — А почему нет? Он бывает и в своем уме, ну. а даже если и нет, то это не так уж и важно. Только для тебя это вопрос жизни и смерти. А может быть, это вопрос жизни и смерти и для Паитити. Помни, Дарум не твой царь, — задумчиво проговорил он.

— Да уж надеюсь, — искренне согласился Рафт.

— Он один из нас, — пробормотал Ванн, и глаза его засветились. — Я буду рад, если ты останешься жив. Я бы очень хотел встретиться с тобой в поединке, Крэддок. Мы пришли, — с этими словами Ванн поднял тяжелую портьеру, за которой начинался темный проход. — Входи.

— Спасибо, — сказал Рафт и шагнул вперед.

Ванн опустил полог за собой, и наступила тишина, едва нарушаемая непрекращающейся вибрацией, от которой подрагивал весь замок. Даже сюда доносился размеренный гул водопада. Рафт подошел к следующей портьере, которая закрывала проход.

«Они здесь совсем другие, — подумал он, — другая раса. Убийство для них игра, а смертельный поединок — физическое наслаждение. Для них нет ничего странного в том, что ими правит сумасшедший царь».