Теперь, уважаемые господа репортеры, вы понимаете, почему я нынче не столь часто, как в молодости, езжу за границу. К тому же, честно говоря, в России интересней выступать — зритель у нас настоящий, тонкости атлетики понимает.

Спасибо, господа хорошие, за внимание к моей скромной персоне. Я прощаюсь, скоро мой выход...

Журнал «Геркулес» (№ 16) опубликовал автобиографическую заметку Ивана Шемякина. Она кончалась словами: «Не тянет меня за границу. Вот только иногда хотелось бы одним глазком посмотреть на бой быков в Мадриде, да как выйдешь на крыльцо своего собственного домика в Полтаве, сядешь на ступеньки и невольно сам себе скажешь:

«Никуда я за границу больше не поеду. «И дым отечества нам сладок и приятен»».

...Красноречивые признания!

Еще Лев Толстой сказал: нельзя жить ради самого себя, ради своего блага — и существование потеряет смысл, и блага не достигнешь. У всякого из нас есть цель великая — Россия, ее величие. Давайте каждый на своем месте укреплять ее славу и могущество, тогда цель жизни вполне осуществится.

Людвиг Чаплинский

«Факт — фундамент истории»— с этой истиной спорить не приходится. На один грустный и трогательный факт мы натолкнулись, перелистывая дореволюционные выпуски журналов и газет. В начале января 1917 года появился некролог: богатырская фигура атлета, вокруг нее траурная рамка и символический крест, обозначающий в старых изданиях —«скончался». Под крестом надпись: «Погибший на поле брани Л. А. Чаплинский». И далее текст, автор которого И. В. Лебедев:

«Героическую смерть за Россию принял Людвиг Адамович Чаплинский. Это был пламенный, убежденный спортсмен. Один из чистейших людей в нашей атлетике...

Нельзя не признать его громадного значения в жизни русского спорта. Чаплинский всколыхнул атлетов и спаял их в одну громадную семью.

Мало того, он высоко поднял и за границей знамя русского спорта, заставив наших западных коллег считаться с тем, что скажет спортивная Россия. А это было не так легко. И удалось это Чаплинскому только благодаря его пламенному энтузиазму и железной воле.

О том, что Чаплинский был прекрасным атлетом,— говорить не приходится. Но еще дороже его рекордов способность зажигать окружающих бесконечной любовью к спорту, к атлетике.

Он был красив всем — лицом, фигурой, душой. Такой же красивой и благородной стала его смерть — на поле брани, под русскими знаменами. Он был славен при жизни, слава осияла и его героическую гибель.

Вечная память гордости русского спорта — Людвигу Чаплинскому!»

Людвиг Чаплинский, обрусевший поляк, сын польских повстанцев, переселенных со своей родины в Красноярск еще в 1860-е годы. Сведения о нем скудны, а жизнь этого воистину удивительного человека оказалась трагически коротка.

Он принадлежал к тем натурам, которые предпочитают отдавать себя людям, но почти ничего не брать взамен. В отличие от некоторых атлетов (да и не только их) он никогда не «организовывал» статьи в журналах о себе, не занимался саморекламой. Более того: Чаплинский избегал любой шумихи вокруг своего имени, был поразительно скромен. Вот почему до нас дошло так обидно мало сведений об этом несомненно интересном и незаурядном деятеле отечественной тяжелой атлетики, ставшем одним из ее родоначальников.

Правда, известны публикации самого Чаплинского. В них с удивительной прозорливостью, намного опережая методические разработки своего времени, он ратовал за гармоничное развитие человека. Ни в одном из видов спорта, утверждал Чаплинский, нельзя достичь выдающихся результатов, будучи развитым односторонне. Это относится и к легкой атлетике, к гиревому и велосипедному спорту, и к скоростному бегу на коньках, и к лаун-теннису, и к игровым видам спорта, скажем, футболу.