— Всем ли ты довольна, дочь Хорезма? — спросил афшин, входя в комнату арфистки. — Все ли доставлено сюда моими слугами, не разбиты ли драгоценные китайские вазы, которые привез для тебя Сахрак?

— Я всем довольна, мой господин! Все, что было дорого мне, как дар твоего благородного сердца, все доставлено сюда. В Панче остались только мои любимые росписи, сделанные по твоему приказанию. Но их нельзя было увезти.

— Не печалься, дочь Хорезма! Все, что ты пожелаешь, мои живописцы изобразят на стенах твоего дворца, который построен в горах. К тому же отъезд из Панча вовсе не означает, что мы покинули наш город навсегда. Нам надо перехитрить врага.

— Я спокойна, мой господин. Твоя мудрость не подведет тебя. Рядом с тобой я спокойна.

— Твои слова как бальзам, как твоя дивная игра! Я верю тебе, прекраснейшая из дочерей Хорезма. Через несколько дней мы будем уже далеко отсюда, среди неприступных гор. Там ты увидишь небольшой дворец, сделанный искуснейшими мастерами Согда. Это твой дворец, он создан для тебя. Первое время всем нам предстоит испытать неудобства, пока соорудят достойные жилища и храмы. Но ты не должна терпеть неудобств. Об этом позаботился твой афшин. Даже все мои приближенные снизойдут до войлочных шалашей, только ты будешь чувствовать себя царицей. Ведь ты создана для того, чтобы царствовать и повелевать сердцем афшина!

— Ты возвеличил меня, мой господин! С каждым днем я чувствую все большую благодарность за твою щедрость. Теперь я все реже вспоминаю дом моего отца в Хорезме, и все чаще мое сердце обращается к тебе со словами привета. Сейчас, когда заботы омрачили твое чело, мне хочется сказать тебе — я оценила твое благородство и твою мудрость, мой господин.

— Не называй меня господином, ты — госпожа моя! — Афшин низко склонил свою гордую, красивую голову. Он молча повернулся и тихо прикрыл за собой дверь.

— Госпожа, ты знаешь, как я предана тебе! — прошептала рабыня. — Скажи мне одной: афшин женится на тебе?

— Он ждет моего слова, — ответила арфистка, задумчиво глядя на дверь, за которой скрылся афшин.

— И ты заставляешь ждать его? О дитя неразумное! Внемли мольбе старой женщины! Поверь мне — нет на свете человека более щедрого. Скажи свое слово! Послушай же меня!

— Ты пугаешь меня! — взмолилась девушка. — Перестань ломать руки, словно произошло несчастье. Я скажу ему свое слово, как только мы прибудем в новый дворец.

— Как ты разумна, госпожа!.. — воскликнула рабыня. — Ты отпустишь меня на свободу, когда станешь полновластной госпожой Панча? Скажи скорее, не терзай мое сердце!

— Я отпущу тебя домой хотя бы для того, чтобы ты смогла рассказать моей матери и отцу моему, как счастлива их дочь, что не рабыня она, а госпожа!

Рабыня не успела броситься к ногам своей госпожи, как в комнату вошли слуги. На рассвете афшин приказал двинуться в горы.

•

Слуги афшина передавали людям распоряжения господина. Деваштич велел каждому проверить свое оружие и запастись стрелами. Тем, кто пришел только с мотыгой и палкой, роздали оружие из кладовых крепости. Афшин велел женщинам заняться приготовлением припасов на долгий путь в горы.

Семьи Навимаха и Артавана были неразлучны. Чатиса вместе с девушками готовила еду в дорогу, а братья приводили в порядок ножны для мечей и колчаны для стрел. Аспанзат получил оружие из кладовой крепости. Он сам отточил свой меч, проверил каждую стрелу. Кушанча заканчивала шить панцирь. Вместе с Махзаей они обшивали монетами верхнюю часть кожаной рубашки, чтобы в случае несчастья вражеская стрела не пронзила сердце.