Головная боль и галлюцинации наяву преследовали Ханка добрых две недели… а потом, в одну из удушливых ночей, пришел ответ. Пожалуй, ему стоит отослать старину Питса послужить еще. А что? Мысль что надо. Правда, на сей раз это будет своеобразный вояж. А пункт назначения может отстоять от Хэвена приблизительно на пятьдесят световых лет, или пять тысяч, а лучше — на пять миллионов. Итак, почему бы ему не отправиться в Зону Призраков, другое измерение, так сказать? Ханк вполне может это осуществить. Он сел на кровати и расплылся в улыбке. Головная боль прошла в один миг.

— Ну, и что за вояж он предпримет, мать его так? — пробормотал он; потом взялся всесторонне обдумывать этот вопрос. Ничего сложного. Уже к трем утра ответ был найден.

Он отловил Питса только через неделю после того, как идея осенила его измученную жарой голову. Питс восседал, откинувшись, в плетеном кресле, стоявшем на тротуаре, и рассматривал фотографии в журнале «Галлери», те, где обнаженные девицы.

Дело было в воскресенье, последний день июля, на улицах людно и очень жарко, как во включенной духовке. Все видели, как Ханк подошел к Альберту «Питсу» Барфилду и облокотился на спинку его кресла. Прохожие «почувствовали», как одна единственная мысль пульсирует в сознании Ханка, они так же видели внушительный гетто-бластер, который он держал за рукоятку и револьвер в переднем кармане его брюк, а потому все они кинулись врассыпную.

Питс весь ушел в созерцание разворота, главным украшением которого был портрет предприимчивой девицы по имени Кэнди (питавшей слабость, как утверждала надпись, к "морякам и вообще мужчинам, с руками сколь сильными, столь и нежными"). Питс достаточно скрупулезно оценивал ее стати и потому не отреагировал вовремя на угрожающие действия Ханка. Исходя из размеров револьвера, которым запасся Ханк, люди пришли к выводу (хотя они даже ртов не раскрывали, разве только для принятия пищи), что мысль, осенившая Ханка поздно ночью, будет иметь для старины Питса самое роковое значение.

Кресло с треском вылетело из-под Питса.

— Эй, Ханк! Ты что…

Ханк достал оружие — «сувенир», оставшийся со времен службы в армии. Это еще раз напомнило ему, что он-то отслужил свой срок не где-нибудь, а в Корее; это вам не хухры-мухры, вроде войск для поддержания порядка…

— Лучше сиди на месте, приблудный сукин сын, — остановил его Ханк, — в противном случае, им придется отмывать витрину от твоих кишок.

— Ханк… Ханк… что…

Ханк выудил из кармана рубашки пару миниатюрных наушников. Он подсоединил их к большому радио, включил его, и втиснул голову Питса в дужку наушников.

— Это тебе, Питс. Надеюсь, эта штука поможет тебе сориентироваться, когда ты отправишься отсюда восвояси.

— Ханк… пожалуйста…

— Я не собираюсь обсуждать это с тобой, Питс, — пояснил Ханк по-мужски открыто и вполне искренне. — Даю тебе пять секунд, чтобы одеть наушники, затем тебе предстоит пережить небольшую телепортацию.

— Господи, Ханк, да ведь из-за этой грошовой партии в покер… — завопил Питс. Пот градом катился по его физиономии, пропитывая насквозь ворот и грудь его рубахи цвета хаки. Его немытая туша убийственно благоухала; помимо этого, от него несло перегаром, как из винной бочки.

— Один… два…

Питс озирался, как затравленное животное. Улица вокруг них опустела, словно по волшебству. Несмотря на десятки машин, припаркованных у рыночной площади, по главной улице проехала одна единственная машина.