Обстоятельства вынудили Его Святейшество аннулировать договор о предоставлении независимости Тибету при условии сохранения за ним прав суверенного правителя. Он был избран депутатом Всекитайского собрания народных представителей, стал почетным представителем Китайского общества буддистов, председателем подготовительного комитета по созданию Тибетской автономии.

Параллельно Далай-лама учился в Китайском народном университете в Пекине, а в конце 1958 г. после традиционных прений в монастыре Гэгдан получил звание гехся 1-го класса – высший сан ученых-ламаистов.

В 1958 г. в Лхасе вспыхнул мятеж. Давление захватчиков на тибетцев постепенно усиливалось. Земли были конфискованы и перераспределены. Некоторых землевладельцев казнили. Монахов и монахинь заставляли уничтожать насекомых, крыс, птиц, прекрасно зная, что закон ахимсы запрещает им убийство любого живого существа. Введена была «публичная критика»: «преступников» предварительно связывали так, что плечевые кости выходили из суставов, а затем присутствующих, большинство которых собирали насильно, заставляли клеймить позором несчастных. Кровавое столкновение стало неизбежным. Китайцы разбомбили монастырь Литанг в Кхаме. Население, независимо от пола и возраста, подвергали пыткам. Монахов и монахинь заставляли публично нарушать обет безбрачия и даже убивать людей.

Оракул предсказал Далай-ламе, что «свет» для него «воссияет на Западе». Молодой первосвященник принял это за указание перебраться в Индию. Туда, в страну Махатмы Ганди, которого он почитал как «идеального политика», стремилось его сердце. Он был убежден, что «его преданность движению ненасилия – это единственный путь ведения политики».

31 марта 1959 г. Тензин Гьятсо, получив сообщение от индийского правительства о согласии принять его, в простой солдатской одежде, сопровождаемый восьмьюдесятью спутниками, вместе с матерью, сестрами, личной гвардией бежал из летнего дворца. Через две недели, мучимый приступами дизентерии, верхом на цзо (гибрид яка) он прибыл на землю Индии. За ним на родину буддизма хлынули тысячи тибетских беженцев. С этого момента на историческую арену впервые вышел новый политик, отличающийся самобытностью, чистотой помыслов и действий.

В первое время Далай-лама, по его собственным словам, собирался «держаться в стороне от политики» и вести спокойную жизнь в молитвах и размышлениях. Правда, это заявление прямо противоречит страницам его автобиографии. В беседах с Неру он говорил о своей цели добиться независимости Тибета и прекратить кровопролитие.

Для начала Далай-лама организовал 53 тибетских поселения в Индии и Непале, создал институты сохранения искусства Тибета, священных текстов и медицинских традиций. Однако тысячи нитей продолжали связывать буддийский центр с Тибетом, который в это время испытывал все прелести «культурной революции». То и дело приходилось выступать в защиту своей паствы. Вскоре скромная резиденция превратилась в штаб-квартиру «тибетского правительства в изгнании». Главной политической целью ламаистского папы стала поддержка единоверцев в Китае, а это было невозможно без активной борьбы за их права. Ламаистам приходилось несладко. Их уникальная культура уничтожалась. Были сожжены практически все древние рукописи. Из 6 тыс. монастырей и храмов осталось только 37. Свобода и даже жизнь тибетцев находились в постоянной опасности, а волнения в стране не прекращались.