|
Причем справедливость не означает в данном случае равенство долей: разве будет справедливой такая ситуация, при которой на тарелке сорокакилограммового десятилетнего самца будет столько же еды, сколько и на тарелке девяностокилограммового самца ростом под два метра? У шимпанзе больше еды получает тот, кто выделяется лидерскими качествами или физической силой, но что-то должно достаться всем, кто участвовал в охоте. Этого же принципа придерживался и Чингисхан при дележе военных трофеев среди своих союзников и воинов. Тем, у кого вызывает удивление победа на выборах в результате использования административного ресурса, следует иметь в виду: если ты не делишься — не рассчитывай, что при нужде тебе кто-то придет на помощь. При этом если ты даешь кому-то кусочки огурца, то остерегайся давать их конкурентам виноград.
Если принцип справедливости соблюдаться не будет, то шимпанзе могут поднять бунт или, как минимум, откажутся в следующий раз участвовать в охоте. Будучи общественными животными, создающими очень сложные сообщества, в которых статус играет первостепенную роль, приматы очень чувствительны к тому, что отдельные особи получают по заслугам и что, по их мнению, является откровенной наглостью. В этом отношении леди Кэтрин де Бург, героиня романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение», умевшая с невероятной точностью расставить всех по ранжиру, ничем не отличалась от капуцинов или шимпанзе. У шимпанзе обмен не ограничивается пищей; они регулярно оказывают друг другу услуги. Обезьяна А помогает обезьяне Б справиться с обезьяной В и надеется получить такую же помощь в будущем. Не получив ответной услуги, обезьяна А приходит в ярость, и ее гнев обрушивается на провинившуюся обезьяну Б. Очевидно, у них есть своя бухгалтерия, поскольку и обезьяна А чувствует, что обезьяна Б ей обязана, и обезьяна Б тоже ощущает, что она в долгу перед обезьяной А. Похоже, что у шимпанзе есть и такое понятие, как долг чести. Такой же механизм изображен в фильме Копполы «Крестный отец»: человек, чью дочь изуродовали, приходит за помощью к боссу мафии и получает эту помощь, но при этом он понимает, что за нее рано или поздно придется платить. Роберт Райт в вышедшей в 1995 году книге «Моральное животное» пишет: «Взаимный альтруизм, вероятно, определил особенности не только человеческих эмоций, но и человеческого мышления. Леда Космидес показала, что люди начинают лучше решать логические задачи, когда те представлены в форме социального обмена, в частности, когда в условиях игры наличествует объект, который пытается совершить обман. Отсюда Космидес делает вывод, что среди психологических инструментов, управляющих взаимным альтруизмом, имеется модуль распознавания лжи». Мы хотим, чтобы наши обмены и сделки были справедливыми и честными, по крайней мере, со стороны нашего партнера. «Модуль распознавания обмана» предполагает наличие еще одного, параллельного, модуля, способного распознавать правду. В школьных дворах можно услышать присловье: «Нечестно живешь — себя подведешь!» Это правда, мы обманщиков судим строго, и это не может не сказаться на их будущем положении. Но правда и то, что мы начинаем к ним так относиться, только когда ловим на лжи. В «Моральном животном» Райт рассказывает о компьютерной программе имитационного моделирования, которая в 1970-е годы выиграла конкурс, предложенный американским политологом Робертом Аксельродом. Конкурс должен был выявить, какие типы поведения позволят программе дольше всего «продержаться» в поединках с другими программами. Когда одна программа впервые «встречалась» с программой-конкурентом, она должна была решить, стоит ли с ней сотрудничать, проявить ли агрессию, пойти на обман или отказаться от дальнейшей игры. «Контекст соревнования, — пишет Райт, — прекрасно копировал социальный контекст человеческой и дочеловеческой эволюции. |
