Изменить размер шрифта - +

Для христиан Западной Европы греки были крайне несчастным народом, ибо они отказались признать верховную власть папы римского, почитая за духовного владыку патриарха Константинополя. Различия в доктрине, интересные лишь теологам, легли пропастью между христианами Запада и Востока. В 1054 году, на закате жизни Генриха I, произошла последняя схизма — раскол между двумя частями христианского мира, раскол, не излеченный по сей день.

В это время Византия оказалась лицом к лицу с новым опасным врагом с Востока. Это были турки-сельджуки. Империя была ослаблена внутренними конфликтами и политическим кризисом. В 1071 году в огромной битве при Манцикерте<sup></sup>, в восточной части Малой Азии, византийцы потерпели сокрушительное поражение.

Турки прорвались в Малую Азию, в то же время из Италии в земли империи стали вторгаться норманны. Казалось, существованию Византии приходит конец. Так казалось всем, кроме Алексея Комнина — командующего одной из армий, который, захватив трон в 1081 году, стал править как Алексей I.

Десять лет Алексей методично и неутомимо сражался с внешними и внутренними врагами. Испытывая потребность в солдатах, новый император решил нанять западных наемников для борьбы с исламской угрозой, а заодно и попытаться вновь наладить отношения между восточным и западным христианством.

Однако западные властители с большим удовольствием желали наблюдать гибель Византии. Им даже был безразличен захват турками Иерусалима<sup></sup>. Охваченные религиозным пылом турки ограничили доступ христианских пилигримов на землю Иисуса, а также провели ряд репрессий против местных христиан.

А вот у папы Урбана II были свои причины прислушаться к призыву Алексея. Папа боролся за власть с германским императором Генрихом IV, который поддерживал антипапу. Антипапа сидел в Риме, а Урбану приходилось искать убежища у сицилийских норманнов.

В 1095 году папа показал силу, отлучив от церкви французского короля Филиппа I<sup></sup>. Он собрал на севере Италии, в Пьяченце, собор, на котором была оглашена просьба императора Алексея о предоставлении наемного войска.

Будучи сильным политиком и приверженцем клюнийской реформы, Урбан искренне желал усиления христианства, поражения турок и возвращения Святой земли. Если бы это удалось, восточные христиане обязательно вернулись бы в лоно истинной церкви и признали власть папы. Также можно было найти для становившихся все более агрессивными баронов постоянного врага и обрести мир в доме, отправив их на борьбу с ним.

Собор в Пьяченце не смог прийти к единому мнению по просьбе Алексея Комнина. Сложности с германским императором оказались важнее. В ноябре того же года Урбан собрал еще один собор в Клермоне (Центральная Франция). Здесь, вдали от влияния Генриха IV, византийская проблема наконец была обсуждена.

Тут же, в Клермоне, Урбан сделал новые шаги по укреплению своих позиций. Папа был французом, и французский клир поддерживал его в борьбе с императором и антипапой. Лучшие и самые могущественные рыцари, к которым он обратился за помощью, тоже были французами.

Урбан начал реформу идеи «Божьего мира», убеждая в ней знать.

Тем временем в Клермон стекались толпы верующих, желавших видеть и слышать папу. Урбан II был опытным оратором и, используя красочные эпитеты, описал Иерусалим в оковах злых нехристей. Он рассказал о страданиях паломников. Он призвал рыцарей Европы взяться за оружие и вернуть Вечный город христианам.

Слушатели пришли в состояние маниакального безумия. «Так хочет Бог! — кричали они снова и снова. — Так хочет Бог! Так хочет Бог!»

Многие тут же собрались идти на Восток и сражаться. В качестве символа своей готовности они вырезали из первой попавшейся тряпки кресты и нашивали их на одежду. Война должна была вестись за Крест Господень, и крест стал эмблемой его воинов.

Быстрый переход