|
И вот тут Маргарет Хэйворт простодушно сказала насильнику, что наличных денег у них в доме нет, но одна может выписать ему чек. Логика жертвы совершенно понятна — женщина хотела, чтобы этот негодяй поскорее куда-нибудь убрался, но нам интересна реакция преступника. Тот моментально прекратил свои стоны и хныканья и резко оборвал Маргарет, пригрозив убить, если она не замолчит. Если бы Гиена действительно находился в состоянии бреда, то предложение выписать чек не противоречило логике его сюжета, и преступник ответил бы без колебаний «конечно, выпиши, мне нужны деньги». Но поскольку никакого бредового состояния не было и в помине, преступник заподозрил, что над ним попросту иронизируют… ну, в самом деле, какому преступнику выписывают чек? Его ведь арестуют при обналичке в банке! Поскольку нарциссы чрезвычайно чувствительны к иронии и любым шуткам в свой адрес, преступник моментально прервал свою комедию, заподозрив, что Маргарет Хэйворт над ним попросту смеётся. Хотя на самом деле это было не так, Маргарет не смеялась, она всерьёз надеялась на то, что окажет преступнику помощь, и тот скорее покинет её дом.
Но Гиена расценил её слова именно как издёвку и решил, что его маленькая комедия провалилась… Поэтому он резко оборвал Маргарет, прекратил свои стенания и в течение нескольких следующих минут покинул место совершения преступления. Если бы он действительно находился внутри галлюцинации, то ничего этого не произошло бы — он продолжал бы ещё час или больше бегать по дому, хныкать, носиться с посудой из кухни в спальню и обратно… То, как Гиена отреагировал на слова женщины и последующие действия преступника совершенно однозначно свидетельствуют о том, что тот всё время оставался адекватен и внимательно следил за окружающей обстановкой. В состоянии шизофренического бреда такое поведение невозможно. Никаким шизофреником Гиена не был и никаких бредов не переживал, его попытка сыграть роль «тихого идиота» явилась своеобразной реакцией на газетные публикации. И тут, кстати, с преступником можно согласиться — в его положении представляется совершенно разумным прикидываться тем, кем не являешься на самом деле… Автор подозревает, что своими рассуждениями до некоторой степени дезориентировал и даже запутал читателя. Чтобы не морочить головы всем, читающим этот текст, и не множить избыточных сущностей, автор считает необходимым высказать собственное суждение по версии возможного появления осенью 1977 г. имитатора Гиены. По мнению автора, никакого имитатора в тот интервал времени ещё не появилось. Все, описанные ранее эпизоды, совершались Гиеной. Но само предположение о появлении имитатора и всё возрастающие неопределенности явственно указывают на совершенно провальную политику правоохранительных органов Калифорнии в области информационного сопровождения проводимого расследования. В каком-то смысле калифорнийские правоохранители оказались заложниками собственных ошибочных решений, которые выразились в чрезмерной открытости и необоснованных предположениях о личности преступника, совершенно излишних в той обстановке. Сейчас, по прошествии многих десятилетий, мы можем гадать о том, совершил то или иное посягательство именно Гиена или же вместо него действовал насильник-имитатор. Но надо ясно понимать, что такого рода споры во многом субъективны и голословны, грубо говоря, мнение одного человека противостоит мнению другого — это подход ненаучный и неконструктивный. Нам важно признать сейчас, что к концу октября 1977 г. |
