В начале 2001 г стало ясно, что ДНК преступника с мест убийств «Настоящего ночного бродяги» совпадает с ДНК, обнаруженной на уликах, изъятых при расследовании нападений Гиены. Это был колоссальный прорыв в расследовании, причём произошёл он в условиях полного информационного вакуума. Средства массовой информации ничего не знали о возглавляемой ФБР масштабной проверке вещественных доказательств с целью выявления скрытых биологических выделений преступника. Результаты этой работы, подчеркнём, поступали очень медленно, буквально в час по чайной ложке. Та информация, что была изложена в нескольких предыдущих абзацах, накапливалась на протяжении более чем 2-х лет. Лишь 4 апреля 2001 г ФБР распространило заявление, в котором сообщило об установлении идентичности насильника из восточного Сакраменто и «Настоящего Ночного бродяги». Разумеется, газеты и телевидение живо отреагировали на новость, вывалив на головы обывателей массу изрядно подзабытой информации о событиях второй половины 1970-х — начале 1980-х гг.

Очень скоро стало ясно, что эта информационная активность не осталась незамеченной преступником. 6 апреля 2001 г, т.е. спустя двое суток со времени распространения пресс-релиза, жертва 14-го нападения Гиены, произошедшего в ночь на 8 марта 1977 г, получила странный телефонный звонок. В трубке она услышала ясный, хорошо знакомый голос, прошептавший: «Помнишь, как мы играли?» Женщина не сомневалась, что ей позвонил насильник. Примечательно то, что и преступник узнал её голос, хотя ей уже исполнился 61 год. В манере, присущей Гиене, звонивший не повесил трубку, дожидаясь, пока это сделают на другом конце провода. Хотя женщина попыталась сделать вид, будто не узнала звонившего, рассчитывая втянуть его в разговор, замысел её не удался, мужчина на другом конце провода молчал, но и не клал трубку. Продолжалось это противостояние около 3 минут. В конце-концов, женщина положила трубку и позвонила в офис шерифа.

То, что Гиена позвонил одной из ранних жертв — а сомнений в том, что звонил именно Гиена, у сотрудников правоохранительных органов не возникло — следовало расценивать как очень важный сигнал. Прежде всего, стало ясно, что преступник жив и вполне адекватен, он следит за новостями, реагирует на них сообразно собственному пониманию здравого смысла. Кроме того, не вызывало сомнений то, что он прекрасно помнит о содеянном, следит за жертвами, имеет возможность связаться с ними (или хотя бы с некоторыми из них) в кратчайшие сроки. Скорее всего, преступник находился где-то неподалёку от своих жертв, что очень облегчало бы неявный контроль с его стороны. С большой вероятностью можно было предполагать, что время от времени он проезжает мимо тех домов, где совершал нападения, возбуждая себя воспоминаниями и фантазиями, а заодно наблюдая за продажами домов, переездами и пр. Несмотря на прошедшие годы, Гиене по-прежнему нравится запугивать людей, именно поэтому он позвонил изнасилованной им женщине, а не какому-либо журналисту, и безусловно, этот человек оставался всё ещё очень опасен.