Шахрух исключением не был. Но, понимая, что время безнадежно упущено, взял себе Герат. Так великая новая империя тут же разделилась на две части — западную (Шахрухову) и восточную (Султанову). Самарканд и Ташкент оказались в восточной части, а Хорезм и Герат — в западной. Ну, а далее — стали разделяться уже и части этих частей. И — что важнее: сразу объявились «настоящие» наследники территорий, которые очень хотели вернуть себе бывшие владения.

Наиболее сложная обстановка возникла в самой Средней Азии, где дети и внуки Тимура «гнездились» кучно. Большой раздел империи провел за год до смерти и сам Тимур: он пожаловал двоих своих внуков от Шахруха — Улугбека и Ибрагима — личными владениями: первому достались Сайрам, Янги, Ашпара и вилайет Джете (т. е. Моголистан до границ Китая), второму — Андижан, Ахсикет и Кашгар до Хотана. Впрочем, названные земли еще требовалось до конца покорить. К Халиль Султану, прежде к которому Тимур испытывал любовь, в последние годы он стал питать раздражение: из-за женитьбы против воли эмира этот наследник считался неугодным. Свою новую любовь он распространил на умного и смышленого Улугбека. По сути, он бы назначил Улугбека на свое место, если бы не то, что наследник был совсем еще мал. Сами посчитайте: он родился в 1394 году, какой из него правитель? Пирмухаммед был уже взрослым человеком, потому и должен был занять престол по завещанию. Но вместо него в Самарканде утвердился Халиль Султан: через два дня после взятия города он уже чеканил в нем монету с собственным именем. Халиль Султан, в отличие от Тимура, не побоялся ввести и еще одно новшество: он объявил себя законным государем империи Тимура, то есть отказался прикрываться далее марионеточным ханом и назначил себе полную власть.

Если Тимур правил от имени чингисидов, то Халиль Султан объявил о начале правления тимуридов. Это был революционный поступок для того времени. Поступок, достойный уважения. На сторону Халиль Султана перешли Рустем-барлас и Хамза-барлас. Его торжественно встретили около города и вручили ему ключи — о каком захвате идет речь? Захвата не было. И внуки Улугбек и Ибрагим были, конечно, неприятно этим удивлены. Понимая, что Самарканд буквально утек между пальцев, Улугбек и Ибрагим-султан собрали войска и с Шахмеликом и Шейхом Нуруддином двинулись на Бухару, надеясь, очевидно, использовать город как опорный пункт во время междоусобицы — так всегда поступали, если требовалось выжидать и готовить поход на столицу. Но правителем этой Бухары был перешедший к Халиль Султану Хамза-барлас. Для него отъем Бухары был оскорблением. Не удивительно, что Бухару у внуков отбили силы Халиля. Туркестан и Сауран оказались в руках Бердибека. Ташкент, Ашпара, Ходжент и Фергана до Ура-Тюбе — в руках Худайдада. Хорезм — его вернули себе джучиды. Каждый стремился оторвать кусок пожирнее. В этой ситуации нужен был человек, который сможет собрать и удержать земли, завоеванные Тимуром.

Мог ли это сделать в одиночку Пирмухаммед? Вряд ли. А Шахрух? Специально изучавший это вопрос Ахмедов считает так:

«На первый взгляд, он успешно мог бы это сделать. Ряд обстоятельств указывает на то, что единоборство Шахруха с Халил-султаном могло бы завершиться в пользу правителя Хорасана. Во-первых, у Шахруха были собственные военные силы, ничуть не уступающие войскам Халил-султана; во-вторых, он имел сильного союзника в лице Пир-Мухаммеда и, наконец, у него было немало сторонников в само Мавераннахре, которые считали, что престол Тимура должен принадлежать не Халил-султану, а Шахруху. Тем не менее, он не воспользовался этой возможностью. Слишком много забот оказалось у него в эти годы в собственном уделе. Здесь царило неспокойствие, заговоры и беспрерывные феодальные распри. Правители отдельных областей сразу же после смерти Тимура открыто выразили неповиновение его сыновьям, в данном случае Шахруху, и поднимали одно за другим восстания против него (усилилась и династическая борьба между самими тимуридами — Искандером, Аду Бекром, Умаром и др.