|
Сказавши это, еще маленько поучил жезлом и отослал головотяпов от себя с честию. Задумались головотяпы над словами князя; всю дорогу шли и все думали. — За что же он нас раскостил? — говорили одни, — мы к нему всей душой, а он послал нас искать князя глупого! Но в то же время выискались и другие, которые ничего обидного в словах князя не видели. — Что же! — возражали они, — нам глупый-то князь, пожалуй, еще лучше будет! Сейчас мы ему коврижку в руки: жуй, а нас не замай! — И то правда, — согласились прочие. Воротились добры молодцы домой, но сначала решили опять попробовать устроиться сами со-бой. Петуха на канате кормили, чтоб не убежал, божку съели... Однако толку все не было. Дума-ли-думали и пошли искать глупого князя. Шли они по ровному месту три года и три дня, и все никуда прийти не могли. Наконец, однако, дошли до болота. Видят, стоит на краю болота чухломец-рукосуй, рукавицы торчат за поясом, а он других ищет. — Не знаешь ли, любезный рукосуюшко, где бы нам такого князя сыскать, чтобы не было его в свете глупее? — взмолились головотяпы. — Знаю, есть такой, — отвечал рукосуй, — вот идите прямо через болото, как раз тут. Бросились они все разом в болото, и больше половины их тут потопло («Многие за землю свою поревновали», говорит летописец); наконец вылезли из трясины и видят: на другом краю болотины, прямо перед ними, сидит сам князь — да глупый-преглупый! Сидит и ест пряни-ки писаные. Обрадовались головотяпы: вот так князь! лучшего и желать нам не надо! — Кто вы такие? и зачем ко мне пожаловали? — молвил князь, жуя пряники. — Мы головотяпы! нет нас народа мудрее и храбрее! Мы гущеедов — и тех победили! — хва-стались головотяпы. — Что же вы еще сделали? — Мы щуку с яиц согнали, мы Волгу толокном замесили... — начали было перечислять голо-вотяпы, но князь не захотел и слушать их. — Я уж на что глуп, — сказал он, — а вы еще глупее меня! Разве щука сидит на яйцах? или можно разве вольную реку толокном месить? Нет, не головотяпами следует вам называться, а глу-повцами! Не хочу я володеть вами, а ищите вы себе такого князя, какого нет в свете глупее, — и тот будет володеть вами! И, наказав жезлом, отпустил с честию. Задумались головотяпы: надул курицын сын рукосуй! Сказывал, нет этого князя глупее — ан он умный! Однако воротились домой и опять стали сами собой устраиваться. Под дождем онучи су-шили, на сосну Москву смотреть лазили. И все нет как нет порядку, да и полно. Тогда надоумил всех Петра Комар. — Есть у меня, — сказал он, — друг-приятель, по прозванью вор-новотор, уж если экая выжига князя не сыщет, так судите вы меня судом милостивым, рубите с плеч мою голову бесталанную! С таким убеждением высказал он это, что головотяпы послушались и призвали новотора-вора. Долго он торговался с ними, просил за розыск алтын да деньгу, головотяпы же давали грош да жи-воты свои в придачу. Наконец, однако, кое-как сладились и пошли искать князя. — Ты нам такого ищи, чтоб немудрый был! — говорили головотяпы вору-новотору, — на что нам мудрого-то, ну его к ляду! И повел их вор-новотор сначала все ельничком да березничком, потом чащей дремучею, потом перелесочком, да и вывел прямо на поляночку, а посередь той поляночки князь сидит. Как взглянули головотяпы на князя, так и обмерли. Сидит, это, перед ними князь да ум-ной-преумной; в ружьецо попаливает да сабелькой помахивает. Что ни выпалит из ружьеца, то серд-це насквозь прострелит, что ни махнет сабелькой, то голова с плеч долой. А вор-новотор, сделав-ши такое пакостное дело, стоит, брюхо поглаживает да в бороду усмехается. — Что ты! с ума, никак, спятил! пойдет ли этот к нам? во сто раз глупее были, — и те не по-шли! — напустились головотяпы на новотора-вора. |
