После расправы над тверскими князьями Иван Калита действовал напористо и быстро. Он расправился с Тверью, выслал из города всех бояр, отобрал у тверичей колокол – символ и гордость города. Это означало полную капитуляцию и унижение Твери.

Для московского князя переезд митрополита стал огромной удачей – ведь так Москва становилась церковным центром Руси, укреплялся авторитет набирающего силу княжества Московского. Митрополит Петр умер в 1326 г. и был объявлен первым московским святым. Его преемник Феогност окончательно перенес митрополичью кафедру в Москву.

Яркая личность князя надолго запомнилась современникам и потомкам. В легендарной истории Московского княжества Иван I Калита изображается мудрым государем, чья политика «утишения» свирепых ордынцев была так необходима истерзанной врагом и усобицами Руси. В одном из летописных восхвалений Калиты прямо сказано, что лишь благодаря ему долгожданный мир и покой надолго пришли на Русь, «бысть оттоле тишина велика 40 лет, и престаша погании воевати Русскую землю, и заклати христиан».

В сознании потомков князь предстает основателем новой династии, своеобразным московским «праотцем Адамом». С него, как изображалось на иконах, начинается династическое древо московских великих князей и царей, охраняемое особо почитаемой в Москве Богородицей. В летописной миниатюре древний художник изобразил Калиту и митрополита Петра, которые, будто заботливые садовники, взращивают за крепкими стенами Кремля и под сенью Успенского собора древо российской государственности.

Со смертью Ивана Калиты связана символическая легенда. Как-то князю привиделся странный сон: будто едет он верхом в окрестностях Москвы и вдруг видит перед собой небывало высокую белоснежную гору. На глазах Калиты снеговая шапка растаяла в воздухе, а потом исчезла и сама могучая гора. Митрополит Петр, к которому обратился обеспокоенный князь, сказал Ивану, что сон этот – пророчество о близкой их смерти: сначала умрет он, Петр (святитель носил на голове белый куколь), а потом умрет и сам Иван. Так это и случилось.

Как и отцу, Семену приходилось не раз терпеть унижения и обиды в Орде, куда он ездил шесть раз. Из 13 лет своего княжения он прожил там не один год, месяцами ожидая приема у хана. Не всегда ему везло. Так, в 1343 г. Семен заспорил с Константином Васильевичем Суздальским о княжении в Нижнем Новгороде, причем на стороне Семена выступило нижегородское боярство. Оба поехали за правдой в Орду. «И был им, – повествует летописец, – суд суров, и досталось княжение Нижегородское князю Константину, и выдали ему бояр (нижегородских). И приведены были те (бояре) в Нижний Новгород в узах, и имущество их отнял (князь Константин), а самих повелел казнить». Несмотря на эту неудачу, князь Семен правил Московским княжеством, имея в руках бесценный золотой ярлык.

Москва при Семене Гордом расширялась, в ней строились новые здания. Русские иконописцы Захарий, Иосиф и Николай расписывали Архангельский собор, а Спасский собор украшал иностранный мастер по имени Гоитан, вероятно, итальянец. В 1346 г. мастер Борис отлил пять первых московских колоколов. Впервые именно на печатях Семена появились слова «Князь великий всея Руси». Это не означало, что Русь уже объединилась вокруг Москвы. «Великими князьями» в середине XIV в. называли не только владимирских, но и многих других князей. Так, в 1341 г. кроме Владимирского и Тверского великих княжеств хан Узбек создал Нижегородско-Суздальское великое княжество, выделив его по своему хотению из великого Владимирского княжения.