|
Видя, что подобными пересылками нельзя ничего достигнуть, Александр прислал просить опасной грамоты для больших послов, которые и явились в Москву в январе 1494 года. То были: Петр Белый Янович, воевода троцкий, и Станислав Гаштольд Янович, староста жомоитский. Послы объявили, что государь их хочет мира с московским государем на тех самых условиях, на каких он был заключен между отцом Александровым, Казимиром, и отцом Иоанновым, Василием, и для укрепления вечной приязни хочет, чтоб Иоанн выдал за него дочь свою, дабы жить с ним в таком же союзе, в каком находился дед его, Витовт, с дедом Иоанновым, Василием. Иоанн велел им отвечать, что теперь нельзя уже заключить такого договора, какой был заключен между Казимиром и Василием, и если Александр вспоминает предков, то он, Иоанн, хочет, чтоб все было так, как было при великих князьях Симеоне Иоанновиче, Иоанне Иоанновиче и Олгерде. Когда литовские послы спросили, почему Иоанн не хочет заключить мира на условиях Казимирова договора, то бояре отвечали, что этот договор заключен был вследствие невзгоды московских государей, деда и отца Иоанновых; тогда послы начали отговариваться от договора Симеонова стариною и невзгодою литовских князей Олгерда и Кейстута. Начались переговоры о волостях: послы представили список смоленских пригородов с волостями; бояре возразили, что в этом списке писаны волости боровские, медынские и можайские, и указали именно какие, тогда послы уступили эти волости в московскую сторону. В договоре Казимира с Василием Темным Козельск был написан на обыск, т.е. после заключения мира должно было обыскать, кому он прежде принадлежал, тому и отдать; литовские послы точно так же хотели написать и о Вязьме или вовсе о ней не упоминать, оставя ее на деле за Москвою, но бояре не согласились, и послы уступили; уступили весь Серенск, которого одна половина, по Олгердову договору, принадлежала Литве, а другая – Москве; князья Новосильские все, Одоевские, Воротынские и Белевские отошли к Москве с отчинами и податью, которую давали великим князьям литовским; о Мезецке решили так: которые князья Мезецкие служат Литве, те ведают свои дольницы, а которые служат Москве, те ведают свои дольницы; которые князья в плену в Москве, тех выпустить, и пусть служат кому хотят. В договорной грамоте Иоанн был написан государем всея Руси, великим князем владимирским, московским, новгородским, псковским, тверским, югорским, пермским, болгарским и иных. Оба государя обязались, по обычаю, быть везде заодно, иметь одних друзей и врагов, обязались князей служебных с отчинами не принимать; Александр обязался не отпускать никуда ко вреду Иоанна детей его изменников – Шемячича, Можайского, Ярославича Верейского, также тверского князя; если выйдут они из Литовской земли, опять их не принимать, но быть на них заодно с Иоанном. В договоре Казимира с Василием Темным было условлено, что если великий князь рязанский сгрубит королю, то последний должен дать об этом знать Василию; тот должен удержать рязанского князя от грубости, но если последний не исправится, то Казимир может его показнить, и московский великий князь уже не должен вступаться; также было условлено, что рязанский князь может вступить в службу к королю и Василий не должен сердиться и мстить ему за это. Но в настоящем договоре между Иоанном и Александром о рязанских князьях сказано: «Великий князь рязанский Иван Васильевич с братом, детьми и землею в твоей стороне, великого князя Ивана, а мне, великому князю Александру, их не обижать и в земли их не вступаться; если же они мне сгрубят, то я должен дать об этом знать тебе, великому князю Ивану, и ты мне должен дать удовлетворение». |
